— Что если мой ответ не понравится тебе или твоей дочери?

Маэстро чуть улыбается.

— Если такое случилось бы, я бы сказал, что попробую защитить ее любой ценой. Куплю ей время, чтобы она могла сбежать, буду бороться с тобой… Пока не проиграю и не поеду в город в цепях, как осужденный каторжник, и не приму там смерть от милостливой длани Ордена.

— Ты предан своей дочери, кем бы она не была.

— Каждый из нас играет свою роль. Свои роли. И я отец, помимо всех иных.

Саша коротко улыбается.

— К тому же я знаю, что мне нет нужды демонстрировать свою преданность. Те, кто ставят догматы выше разума, устои выше счастья, а Закон выше жизни не сомневаются в принятом решении. И стремясь облегчить твой груз забот, я готов поклясться в том, что никогда не причиню вреда ни людям, ни Затронутым, разве что в целях самозащиты.

— Вред — слишком обтекаемое определение.

— Разумеется. Но ты была здесь и все видела сама. На одну ночь эти люди стали счастливы, исполнив свои желания, какими бы они ни были. И — только. Они потеряли не больше, чем приобрели.

— Люди были счастливы… И твоя дочь, разумеется.

— Да.

Саша чувствует дуновение магии и, кидая взгляд через Отражение, видит подмигивающую из-за деревьев Музу.

— Ведь мы для того и живем, чтобы кого-то делать счастливым. Что, принимаешь мою клятву?

— Да.

Маэстро несколько церемониально кланяется.

— Я, маг, нареченный отцом Андрей, а судьбой Маэстро, клянусь своей магией и жизнью, что без угрозы для своей жизни или жизни моей дочери Елены во веки веков не причиню сознательного ущерба человеку или Затронутому своей магией или своими действиями, или своими словами, и приложу все усилия чтобы никто рядом со мной не причинил такого урона. Да запечалятся на Грани слова мои.

Отражение взметнулось, обвивая фигуру волшебника, пронизывая его с головы до пят и формируя светлое облако вокруг головы. Облако враз потемнело, потом вновь посветлело, а потом и вовсе исчезло, словно впитавшись куда-то внутрь черепа мужчины.

— Клятва принесена, — негромко говорит Маэстро. — Теперь не нужно волнений. Я исправно буду играть свою роль, а тебе, Колдунья, не нужно конфликтовать со своей судьбой. И с тем, кого судьба подарила тебе.

Саша морщится.

— Что ты знаешь об этом?

— Все. И ничего, — Маэстро чуть улыбается. — Я ведь и режиссер, что знает все, и актер, что выучил лишь свои слова. Могу сказать только то, что сценарий порой совсем не очевиден, но все происходит по чьей-то воле, и все ведет к развязке, что дарит новую экспозицию. Только и всего.

— Не слишком содержательно.

Маэстро улыбается и отвешивает еще полупоклон.

— Увы. Из всего могу сказать с уверенностью то, что иногда стреляют ружья, что кажутся заржавевшими, и то, что, желая узнать финал новой истории порой стоит вернуться к предыдущим, даже если те совсем стары. К черновикам, положим, ведь нередко публикуют лишь то, что угодно свету, а не то, что задумал автор. И не стоит бояться, становясь героем чьей-то истории, ведь каждый из нас уже играет главную роль в своей собственной пьесе. И чем больше действующих лиц, чем больше друзей, тем вероятнее, что кто-то, даже уже забытый второстепенный персонаж, вдруг даст ту самую вещь, нужную для лучшего поворота сюжета. Прощай, Александра. Не навсегда — я знаю, что мы еще встретимся когда-нибудь. Но пока — прощай. И если понадобиться меня найти — вот номер.

Карточка с самым обычным домашним телефоном была золотой рамке и с серебряным тиснением. Ожидаемо.

Маэстро вновь, как в прошлый раз, растворился в воздухе. Позер. Саша прекрасно видела, как натянулись направляющие, выводя его к берегу реки, всего-то в десятке метров за деревьями. Но надо же эффектно уйти, а то как же иначе.

Саша поднялась на ноги. У нее было еще одно незаконченное дело.

Около шатра, который сейчас был почти полностью снят, стоял и Горан, и ее мстительный помощник Вик. Он-то и был нужен.

— Вик.

Парень поднял бровь, в своей по-прежнему раздражающей манере показывая, что слушает.

— Слушай, что было на игре — то остается на игре. Но ты в целом неплохой парень, не хочешь прийти на тренировки в Дендрарий по четвергам? — Саша попыталась добавить в голос заинтересованности, и, прости бог, флирта. Получалось отвратительно, но не из памяти же вырывать контакты?

А то отлично будет в отчете написано «найден потенциальный волшебник, знаю о нем только прозвище и пару деталей характера, подходящих под определение «мерзкий ублюдок». Просто отлично.

— Нет, спасибо. Мне твоей рожи хватило.

— Иди ты, — Саша не сдержалась.

И что с ним делать? Протокол предполагал или самостоятельное Становление, на которое Саша была совершенно не готова, или регистрацию данных. Но данных не было

— Если хочешь, могу добавить вконтакте, вдруг передумаешь.

— Нафиг надо.

Саша выругалась про себя, чувствуя, что еще немного, и этот раздражающий тип получит головную боль от принудительного взлома естественных ментальных щитов, а она — всю его подноготную.