А я вдруг понял, что сейчас произойдет.

— Фритьеф! Фритьеф, назад, сукин сын! Сюда иди, овцепас козлорогий!!! — заорал я что есть мочи.

Не знаю, услышал он или нет, может просто почувствовал, но дернулся, отпрянул от людей. В этот момент парни даванули еще, оттеснили людской ряд, обтекая ветерана вокруг.

— Кто-о-о?! — не обращая внимание на происходящее здоровяк развернулся. — Ты-ы-ы?! — безумный взгляд вперился в меня.

И отбросив секиру, в один миг он подлетел ко мне. Я даже ничего сделать не успел. Миг, и две клешни сомкнулись у меня на горле.

— Убью щенок!

— Фритьеф, Фритьеф! — Снор и Бьярни бросились отрывать гиганта от меня.

Я пытался что-то крикнуть в свое оправдание, ухватился за душащие меня руки. С таким же успехом я мог вцепиться в железобетонный балки.

— Фритьеф, остановись! — к безумцу подлетел Сигмунд.

И всей массой обрушился на его руки сверху. Клешни разжались, я как тряпочка отлетел в сторону, вдохнуть долго не получалось.

А в это время наши продолжали теснить оставшихся немногочисленных защитников поселка. Да их и осталось то около десятка. Они снова отхлынули назад. Но не для того, чтоб разорвать дистанцию, дав возможность стрелять лучникам. Нет. Они сдавались!

Что-то крича, люди откидывали оружие в сторону, поднимали руки…

Наши парни, как будто в стену с размаха уперлись. Становящихся на колени людей, вытягивающих над головой руки окружили, наставили копья. Взгляды все чаще и чаще искали Сигмунда или Фритьефа, и тут…

Прорычав что-то нечленораздельное Фритьеф бросился к людям, подхватил по пути секиру, взмах… Кажется ему что-то кричали, потом просто пытались защитится… Вы пытались защититься голыми руками от отлично заточенного топора на длинной рукояти, в руках гиганта, силы которого десятикратно усиливало безумие?

Наши даже отшатнулись, отошли на несколько шагов и, все равно, летящие в разные стороны брызги долетали до многих. В несколько секунд все было кончено.

А из Фритьефа будто выпустили воздух. Остановился, опустил голову, выронил секиру. Весь он, с ног до головы был заляпан кровью, кусочками мяса и кажется обрывками внутренностей.

Я, наконец, продышался. Горло хоть и сипело, но воздух сквозь него проходил. Хорошо, что не сломался хрящ, подумал невесело. Вот было бы… не прикольно.

Тут и там ходили орки, приходили в себя. Сигмунд подошел к здоровяку.

— Как ты дружище?

Мне показалось или в уголке глаза ветерана промелькнула слеза. Но он просто покачал головой.

— Пойдем, присядешь.

Словно заботливый сын, Сигмунд подхватил того под руку, отвел к забрызганным ступенькам.

— Чего встали? — прокатился над площадью окрик Болли.

Волосатик был изрядно помят, без шлема. Его красивые, заплетенные в кучу косичек волосы еле держались в узле, и были перемазаны кровью. Я зачем-то подумал со злорадством, что отмывать без горячей воды это будет не просто.

— Осмотреть раненых, собрать оружие, — продолжал сыпать распоряжениями хольд, — кто знает, сколько там еще людей. Соберитесь, орки!

Приходилось признавать, что он прав. Я нашел арбалет, к счастью, он был цел, за исключением ремня, на котором я его вешал за спину. Разрядил, чтоб не насиловать без нужды дугу, ремень завязал на узел. Заметил невдалеке валяющийся на земле шлем. Какой похожий…

Лапнул себя за голову. Ба! Да это ж мой! И когда лишился?

Подхромал Бьярни.

— У тебя кровь, — показал на голову, — и вот, — рука ткнула в бок.

— Да это не моя, — начал было я, но коснувшись волос над левым ухом вздрогнул. Черт! Кажется, все-таки моя! На голове был сорван лоскут кожи. Опять. Да что за невезуха-то с головой?

— Дай-ка я, — бесцеремонно отстранил мою руку парняга.

А-а-а!

— Больно же! — дернулся я, когда тот приложил лоскут кожи на место.

— Примотай чем-нибудь, а то волосы в этом месте расти не будут, — невозмутимо посоветовал Бьярни. — Что с боком? Дай посмотрю.

Когда мне еще и бочину пропороли?

— Жить будешь, ребра вроде целы, — констатировал эскулап.

— А где Синдри, — спросил его.

— Вон сидит, — кивнул головой, — ему плечо правое пробили, думаю долго рукой действовать не сможет.

— А сам как?

— Ерунда, — отмахнулся парень, — в бедро стрелу поймал. Ходить больно, а так ничего, — улыбнулся он как-то застенчиво.

— Ты меня оскорбил, — смотря куда-то в сторону проговорил Фритьеф.

Мы уже стаскивали добычу к кораблю. Не все. Торольв все-таки был плох, досталось и Эйнару. Раненых положили на корабле, оставили на попеченье Кнуда. Остальные, более-менее ходячие участвовали в мародёрке.