– Что она опять сделала? – Спокойно спросил я.

– Она? – Мама возмущённо посмотрела на меня. – Она живёт с вами. Хозяйничает в квартире, которую вам купили я и ваш неотёсанный отец. Эта Змея…

– Мам, прошу без оскорблений. – Прервал я её. – Прекрати называть её Змеёй.

– А как её ещё величать? Эту госпожу… Как?

– Мам…

– Она запудрила твоему брату мозги. В прямом и переносном смысле слова, запудрила. Знаю я таких. Знакомятся с ребятами, у которых есть недвижимость, машина. А затем… затем выходят замуж, рожают и бросают мужей, требуя алименты и содержание до конца своих дней. Не говоря уже о материальных ценностях, на создание которых не ударили палец о палец. Твой двоюродный брат Тимур платит одной такой особе половину своего заработка. Платит по закону и не видит родных детей. Эта стерва, получая по двести-триста тысяч в месяц, не желает показывать ему и твоим тёте Саре и дяде Аслану, детишек.

Я устало покачал головой.

– Что? – Возмущённо посмотрела на меня мама. – Я что-то не так сказала?

Отчасти она была права. Но с другой стороны. Я прекрасно знал Тимура. Мы были одногодками. Он учился со мной в одном классе. Правда, я, Олег и Азат на пушечный выстрел не подпускали его в свою компанию, и он ошивался с другими ребятами. Лопоухий, тощий, с большой головой и хитрой улыбкой, он мне в некоторой степени был неприятен. Но будучи родственником, я его терпел.

Но то, что говорила мама. Тем более о том, что его бросила жена. Это была его вина. Во-первых, он изменял своей супруге, во-вторых, изначально выбрал себе спутницу жизни, чей характер был не совместим с его тщедушным, как и он сам, характером. Алименты он начал ей платить только пару месяцев назад. Заплатил, скорее всего, пятьдесят тысяч тенге. А его родители вмиг обратили эту несчастную сумму в биллион долларов.

– Я целый час переставляла посуду на полках. Нашла свой любимый чайник в дальнем углу навесного шкафа. Подарок тёти Сары! Эта особа слишком многое себе позволяет. Неужели Рамин не видит, кто она? Она ему не подходит. Любая бы пошла за ним. Но… нет. Он выбрал какую-то фригидную куропатку из ближайшей кулинарии за углом.

– Мам!

– Что? Говори! Хочешь заступиться за неё! Давай! Твой отец просил оставить её в покое. А затем уехал в гаражи! Заступник чёртов! Давай! Принимай её сторону!

– Мам… – Я спокойно посмотрел на неё. – Лучше бы спросила меня, как поездка в Египет.

– Египет? – Она села на соседний стул и, поправив серые брюки и блузку, пристально посмотрела на меня. – Так вот где ты пропадал последние дни! Безработный! А по курортам разъезжает!

– Я не безработный. – Откинулся я на спинку стула. – Я фрилансер.

Разговор о моём увольнении и продолжительном отпуске тоже не раз подвергался дискуссиям. Мама, споря со мной, особенно давила на слово «Безработный» и…

– Бездельник! Вот ты кто! А не франлансер. Понапридумывали новомодных словечек. Когда, наконец, за ум возьмёшься? Диплом экономиста на что тебе? Столько учился. И всё ради того, чтобы фрайерлансером быть?

Тяжело вздохнув, я поднялся со стола. Разговор с матерью не состоялся. Явно она с утра не с той ноги встала. Обычно, появляясь раз в неделю, побурчав и погремев посудой, она успокаивалась. Но тут её нельзя было остановить.

– Ты куда это собрался?

– К себе, в комнату. Буду работать. – Ответил я.

– Работать?

– Да.

– А чай? Я пирожные привезла.

Я посмотрел на мать. Да что с ней было не так?

– Пирожные…

На круглом, застеленном клеенкой столе стояла небольшая коробочка, а внутри неё, шоколадные пирожные. Правда, не такие, какие ели мы с Джанной на крыше старого здания в Каире. Но… всё же?

В глазах матери читалась тоска и…, возможно, мне показалось. Раскаяние? Утро точно было не лучшим временем суток для её вспыльчивого характера. Постоянно одно и то же. Ей было не с кем поговорить или не на ком сорваться. Для её нападков я был слишком толстокож. Развил иммунитет ещё с далёкого детства.

– Хорошо. – Опустился я обратно на стул. – Пирожные, так пирожные.

Спустя несколько минут, мы в полном безмолвии пили чай. Мама разлила чай по чашкам и выложила пирожные на тарелку. Неловкую тишину нарушали лишь шум с улицы и тихие удары нержавеющей стали чайных ложек о фарфор. Положив две ложки сахара, я отложил столовый прибор в сторону.

– Ну? И как поездка в Египет? – Спросила мама.

– Неплохо. – Буркнул я в чашку, делая обжигающий глоток самого популярного напитка на планете.

– В прошлом году ведь ты тоже ездил в Египет? На этот раз снова страна фараонов. Почему Египет, а не Турция или Бразилия, например? И откуда у тебя деньги на отдых, Ратмир?

– Деньги я заработал на фрилансинге. А Египет? Всё просто. Мне нравиться эта страна.

– Ладно. Можешь не рассказывать.

– Что?

– У тебя там дела какие-то, наверное, личные. Можешь не рассказывать. – Налила она себе вторую чашку чая. – Лучше скажи: девушка у тебя есть?

Я передал ей пустую чашку и взял одну пироженку. Подтаявший шоколад сразу же прилип к пальцам.