— За дочкой вашей ухаживал. — Васильев даже не улыбнулся.

Чеслав Григорич отпустил дочь, подошёл к Вадиму и пожал ему руку.

— Молодец. — Добавил к рукопожатию он.

Вадим только кивнул.

— Пап, как вы нас нашли? — Спросила Арина.

— По следам. — Чеслав Григорич глянул на дочь и сразу заулыбался всем лицом. — Эта ваша… — папаша не смог определить по горящим обломкам, на какой технике ехала его дочь, — оставляла, хороши следы.

— А время-то вы зря не теряли. — Вадим взглядом указал на целую толпу вооружённых людей.

— Это ещё не всё. Неподалёку человек пятьдесят прячется… А что же мы здесь стоим. Вы столько пережили. Идёмте за мной. Эй! Вы! — Обратился к знакомым дочери Чеслав Григорич. — Тоже за нами идите! Гостями будете!

Они взяли тело Марка, — того надо было похоронить по-людски, — и пошли на встречу с настоящей безопасностью.

Вадим улыбался, не смотря на боль и усталость. Ведь дорога, по которой он, Арина и все остальные шли слишком долгие месяцы, наконец-то закончилась. Все дороги заканчиваются. Закончилась и эта. И никто не будет по ней скучать.

Александра долго думала делать ей это, или не делать. Если она это сделает, то её карьера, жизнь, могут рухнуть. Такие шаги всегда даются сложно. На них нужно по-настоящему решиться. После них мир вокруг тебя меняется навсегда, без какого-либо шанса вернуть всё назад.

Глубоко вдохнув, Александра нажала клавишу «Enter». Она послала информацию со своего личного ноутбука во всемирную сеть. Теперь люди узнают правду.

Правители государств замешанных в исследовании места падения метеорита, решили скрыть тот факт, что именно из-за их решений мир теперь рушился. Они замолчали правду, заставили Александру подписать мерзкие бумажки. В них было написано, что она будет помалкивать обо всём увиденном и услышанном.

Девушка не смогла такого стерпеть. Она собрала доказательства и опубликовала их в интернете.

Всё это она совершила грязно, наследив кучу раз, и теперь была полностью уверена, что за ней придут.

Так и сучилось.

В дверь её комнаты постучались.

Александра встала из-за стола, подошла к двери и открыла её. За ней стоя сам глава безопасности полковник Лопухин, с двумя мордоворотами.

— Опоздали. — Сказала Александра офицеру равнодушно. Она уже смерилась со своей судьбой.

— Вы сделали большую ошибку Александра Сергеевна. Арестуйте её.

Бугаи обошли полковника, вошли в помещение и заломили руки Александре, словно та могла им сопротивляться.

Браслеты наручников сомкнулись на кистях рук девушки, и её согнутую вывели в коридор.

Полковник взял со стола ноутбук и пошёл следом за подчинёнными.

Александру вели к лифту. Встреченные по дороге коллеги выпученными глазами глядели на шествие.

— Нечего тут смотреть. — Не выдержал один из громил, когда на него уставился очередной учёный.

Александру ввели в лифт и прижали к ближайшей стенке. Ей не давали отойти от неё, удерживали сильной рукой.

Девушка всё думала, её держат, потому что этим двум нравиться до неё касаться, или они и вправду думаю, что она настолько опасна?

Полковник нажал на кнопку и двери лифта закрылись. Цифры на табло показали, что лифт начал опускаться.

На минус пятом этаже, двери отварились и Александру резко оторвали от стены.

Коридор, в который её завели, был получше той сине-белой однообразности, в которой Александра жила вот уже несколько недель. Ну удивляться здесь нечему, всё же для глав убежища делалось.

Александру затолкали в кабинет с табличкой: «Нач. уб. Борис Габидуллин».

Хозяин кабинета уже ждал гостей. Девушку усадили напротив него.

Габидуллин опёрся о стол локтями. Он был толстый, даже слишком, короткостриженый, седеющий с большими, вечно изучающими тебя глазами.

Полковник положил перед начальником ноутбук и отошёл в сторону. Его громилы встали у двери.

— Ну, вот зачем вы так Александра Сергеевна? — Спросил Габидуллин, раскрывая ноутбук. — В столько неподходящий момент решили предать, а. Стыд вам и позор.

Он пролистал то, что понаписала Александра. На его лице не дрогнул ни один мускул.

— Вам что, плевать. — Выплеснулось из девушки. Её показное спокойствие рухнуло, как плохо закреплённый занавес.

— Нет, конечно. То, что вы сделали ужасно. Но это ничего не изменит, при сегодняшней-то ситуации. Дан приказ о консервации убежищ на максимально большой срок. Это значит, что всё очень серьёзно и ваши каракули, просто пшик. Вы зря рисковали. Скоро на поверхности будет некому читать это.