– Тьма? Пустота? Что ты несешь?

– Неважно. Просто я хочу, чтобы ты осознал. С его появлением постоянство и покой сменились хаосом и бессмысленным движением. В пустом мраке появился свет, затем энергия, материя, жизнь… Я считаю, что и он сам вначале был никем или ничем, но с появлением света или мысли о нём или, вообще, просто самой идеи, он стал обретать форму. Сколько времени ему на это понадобилось. Опять загадка. Может мгновение, может больше? Обретя форму, очертания, тело. Воплотив мысль в душу или наоборот, он начала создание мироздания. Создание вселенной такой, какой мы её знаем. Звёзды, галактики, системы, миры, небесные тела… безумство в движении, в бессмысленном беге за временем, погони вперёд, без единого шанса повернуть назад к истоку, в возрождении и разрушении. Да, его творение не имело границ, не имело пределов, но всё же, за ним, а точнее за его отражением, всё ещё обитала тьма.

– Остановись!

– Не проси того, чего не желаешь. Тебя не было тогда, когда он, наблюдая за первыми людьми, за детьми, как он любил их называть, впал в неукротимый гнев. Он был в ярости из-за их гордыни, из-за их самолюбия, из-за их непомерной алчности и жестокости. Он создал многие неисчислимые виды самых разнообразных существ. Из материи, из энергии, из тьмы и света. Но те, в кого он вкладывал частицы себя, частицы своего гения, не оправдали его надежды. В людях он видел своё отражение. А они его подвели. Они были на пике своего самоуничтожения и триумфа. Люди… Они объединили в себе всё самое отвратительное и прекрасное во вселенной и всячески поносили имя Создателя. Жалкие, они почти уничтожили свой дом и собирались лететь в другие миры, считали, что они смогут найти на чуждых их природе планетах смысл бытия. О, как же они ошибались. Творец не дал им этого сделать. Он любил играть судьбами миров, отдельных живых существ, но тут целый вид, ничтожный вид делал ему вызов.

Он уничтожил их одним движением руки. И… среди обломков мира людей, погиб один из первых стражей, который считал, что у каждого во вселенной должен быть второй шанс. Я не буду говорить тебе, как его звали. Ты знаешь. Считаю только, смерть его была глупой и напрасной…

Облака вокруг нас стали принимать фантастические формы, показывая, как погибали первые люди, как они напрасно искали спасения и нигде не могли его найти. Планета рассыпалась, разлеталась крупными и мелкими кусками, покрывая пылью холодное пространство вакуума. Гибель человечества была неминуемой и предрешенной. Творец холодно взирал на смерть, посеянную праведным гневом. И тут его взор пал на стража, чьи крылья, разорванные и помятые, судорожно дергались в смертной агонии. Лишь рука Создателя, даровавшая жизнь, могла её отнять. И стражу, находящемуся на грани смерти, не было никакого шанса на спасение.

Творец знал об этом и пожалел о содеянном. Он потянулся к умирающему стражу, но… он обратился в прах.

Она тяжело вздохнула:

– Я была там тогда. Видела всё, видела, как один из нас стал обычной золой в руках Творца. Пеплом… серым… легким… без искорки жизни… Творец знал, что представляет собой разрушение, что таит в себе смерть и куда забвение уносит последний вдох умирающего. Скованный отчаянием и горем, он отрезал свою левую длань и выбросил её за пределы мироздания.

Также, он избавился от своей тёмной стороны. Лишил себя последних крох мудрости, предпочитая легкомыслие, созданного мирка. Он спрятал её здесь. Прямо под этой горой. На планете вновь заселённом ненавистными людьми, в которых теперь, кроме божественного благословения, хранятся частички погибшего стража. Второе рождение, второй шанс проклятому племени, которое так ничему и не научилось…

Облака рассеялись, и пред нами предстала великая битва. Две армии сошлись в жестокой схватке. Степь щетинилась остриями копии, сверкала от начищенных щитов и лат. Скрежет металла, многоголосый хор, проклинающий жизнь и саму её суть, звуки кровавой бойни, пропитанные страхом, ненавистью и злобой долетал даже до нас. Я невольно вздрогнул. Трава, мгновение назад мирно шелестевшая под дуновениями холодного степного ветерка, примятая и истоптанная множеством ног, предвещала то, что должно было произойти с воинами, после первых обменов смертоносных ударов.

Удар копья, взмах меча, полёт стрелы, блок щитом. Смерть, смерть, смерть. Боль, ликование и страх. Армии схлестнулись, смешались. Металл застучал об металл, острия и лезвия находили плоть, протыкали и резали её, выпускали наружу кровь. Смерть, смерть, смерть. Крики победителей, стоны умирающих. Смерть, смерть, смерть.

– Узри, Аспирр! Узри смерть!

Мы отлетели чуть дальше от верхушки горы.

– Узри смерть!

– Прекрати!

Я снова поднял меч, она не шелохнулась.

– Ты до сих пор не понял…

– Мне и не нужно ничего понимать.

За нашими спинами пронесся едва ощутимый гул. Я оглянулся. Верхушка горы еле заметно вибрировала. Я сузил глаза. Она тоже заметила легкую дрожь чёрного камня и громко рассмеялась.

– Когда Творец выбросил свою левую длань за грань мироздания, в бездонный мрак холода и отчаяния, я и те, кто постиг, кто он на самом деле, решили покинуть его, уйти во тьму, навсегда оставить созданный им мир…

Гора вибрировала всё сильнее и сильнее. Я обернулся в сторону битвы, на поле брани, где смерть собирала обильный, кровавый урожай.

– Творец не воспротивился нашему уходу. Он был занят созданием этой планеты, нового дома для второго рода человеческого. Дома, которого они не заслуживали и скоро должны будут уничтожить, как до них свой дом разрушили первые люди. Он погрузил в центр ядра планеты свою тёмную сущность, отметил вход в темницу из расплавленного камня, вот этой вот, цепочкой гор…

Вибрация передалась воздуху. Гору трясло.

– Это всего лишь игра. Обычная до банальности игра. Тёмная сторона Творца рвётся наружу, пытается соединиться со светлой стороной. Нечестивцы, – она холодно посмотрела на воинов, рубящих друг друга в жестокой схватке, – помогают ему. Невольно. Они сами того не понимания, передают ему через почву живительный сок. Их кровь питает и придаёт ему сил. А их души… они… они становятся частью него.