— Идите, — отец отмахнулся, вяло кивнул. Из-за его досады лицо Дэрека ощутимо покалывало, но и только. Сил на полноценные удары ментальными разрядами у отца не осталось. Хоть какая — то польза от деда.

— Я приготовил обед тебе. Стоит в духовке. Нужно только достать.

— Разберусь, — буркнул отец в ответ и отвернулся.

— Я, возможно, задержусь, приду поздно. Все же девушка есть девушка. В Эвлонте она впервые.

Дэрек разговаривал больше с драконом на чернильнице, чем с отцом. По опыту знал, что молчание отца сломать тяжело, нужно просто ждать, когда само пройдет. Так и сейчас отец не ответил. Даже не повернулся.

— В прохладном шкафу стоит творог, рядом горшок со сметаной. Мед и варенье на обычном месте, — продолжал Дэрек. — Планирую вернуться до темноты. Купальня будет готова к обычному часу.

Молчание стало ожидаемым ответом. Дэрек вздохнул и, простившись, вышел.

Вера улыбалась, расспрашивала о городе, об Эволонте и самых простых вещах вроде зубных щеток.

— Из щетины кабана? — ошеломленно переспросила девушка.

— Бывают из конского волоса, барсучьи зубные щетки, — пожал плечами Дэрек. — Кому что по мягкости подходит.

— Ты меня добил, признаю, — нервно хихикнула она. — Я лучше ругательные деревяшки буду грызть. Зубная паста хоть есть?

— Есть. И порошок, и паста, — заверил он и добавил: — Из растительных ингредиентов.

— Слава богу! Не могу представить, что пользуюсь щеткой из конской гривы или пастой из жира какого-нибудь единорога.

— Жир единорога баснословно дорогой, — хмыкнул Дэрек. — Используется только в некоторых мазях, блокирующих действие магических татуировок. Кстати, — он посмотрел на широко распахнувшую глаза девушку, — у тебя татуировок нет?

Она отрицательно покачала головой и казалась ошарашенной.

— Это хорошо. Иначе пришлось бы сводить. Даже простые рисунки обыкновенными чернилами влияют на ауру.

— Пошутила, называется, — пробормотала Вера. — Мне и в голову не приходило, что единороги существуют.

— Еще существуют. Не сказать, что здравствуют и процветают, но триста пар есть. Под защитой, разумеется. Ведь Эвлонт — единственный из сопряженных миров, где остались единороги.

— Кажется, без конспекта я все эти новости в памяти не сохраню. Не компьютер.

Дэрек только хотел спросить, что означает последнее слово, как Вера воскликнула:

— Погоди! Почему я тебя понимаю? А ты меня? Не может же быть, что в совершенно разных мирах языки развивались одинаково!

— Ты правильно догадалась, языки и не развивались одинаково. Мы говорим на разных.

— Но понимаем друг друга. Почему?

Дэрек в ответ пожал плечами.

— Это одна из загадок сопряжения. Никто толком не знает, почему так происходит, но факт остается фактом. Иномирянин понимает язык своего первого собеседника, а для других речь иномирянина неизвестным способом трансформируется в речь местных. Будь я тангорцем, ты без акцента говорила бы на тангорском, а так ты свободно изъясняешься на молодом туртаском.

— На молодом? А есть старый? — живо заинтересовалась Вера.

— Есть, — кивнул Дэрек. — Вернее, был. На нем больше не говорят. Уже никто и не помнит, как правильно произносить слова на древнем драконьем наречии. Две тысячи лет назад, когда была та катастрофа, о которой я рассказывал, эти знания были утрачены в числе прочих. Но важней всего, что у нас сейчас не возникает сложностей в общении, — подчеркнуто оптимистично заявил Дэрек. — Ты отлично понимаешь разговорную речь, хоть и не понимаешь письменность.

— Интересно, кто ж это мне запретит понимать письменность? — хмыкнула Вера и указала на вывеску ближайшей лавчонки: — «Пекарня». Улица, по которой мы идем, «улица Мельника». На углу указатель «Таверна «Пенная кружка» на следующем перекрестке».

— Ты можешь читать? — Дэрек даже остановился, впившись взглядом в девушку.

Она утвердительно кивнула:

— Может, вам до того попадались безграмотные иномирянки? Мало ли, вдруг из стран третьего мира. Там далеко не все умеют читать.

Дэрек ошеломленно моргнул.

— Ну это же вполне логичное объяснение, — улыбнулась Вера. — Так ведь?

— Слишком логичное. Невест добывают больше пяти сотен лет, — Дэрек не узнал собственный голос, севший от волнения. — Ни одна не могла прочесть надписи на туртаском без дополнительного обучения.

— Тоже мне удивил, — землянку слова собеседника совершенно не впечатлили. — Школьное образование ввели не так давно даже в цивилизованных странах. До того процентов восемьдесят населения если что и знали, так церковные тексты на память.