– Посмотрим, послушаем…

– Понюхаем…

– Чего?

– Это я так… Навеяло…

– Лето-о-о… – Сказал я, потягиваясь лёжа на своём диване.

Солнце било прямо в глаз. Светило просыпалось рано, и часам к шести светило нещадно, но не очень жарко. Потому что туманы, сэр. Июньс… Школа закончилась. Начались каникулярные будни, иногда скучные. Двор несколько опустел. Мелкота разъехалась по пионерским лагерям, ребята и девчонки постарше, живущие в соседних "одиннадцатом и девятом" домах, готовились к вступительным экзаменам в институты.

Возле школы на площадке, где мы играли в "картошку", стали собираться пацаны и девчонки на год, на два помладше. Я их не знал и сторонился. Они меня, оказывается, знали и как-то пригласили в компанию.

Джинсы уже вовсю вошли в моду и некоторые детишки, имевшие пап – моряков, уже были "влатаны по полной". Я так и не пошил себе джинсы, но пошил "балахон" из синей ткани и из неё же шорты с рубашкой с коротким рукавом.

В сырую погоду водонепроницаемый "балахон" был как раз в тему. В шортах же никто из взрослых пацанов не ходил, поэтому встретили меня девчонки-малолетки смешками и переглядками. Пацаны тоже пофыркали, но высказываться не осмелились.

– Фирма? – Спросила высокая, темноволосая девчонка в джинсовом сарафане и в солнцезащитных очках с тонкой металлической золотистой оправой.

– Не… Местный пошив, – сказал я.

Девочка скривила губки, но потрогала шов на рукаве.

– Не фирма, но шов фирмовый. Это как?

– Научились шить, наверное.

– А где купили?

Я пожал плечами.

– А я знаю?

Девочка критическим взглядом окинула мои шорты.

– И ножки такие… Аппетитные.

Малявка, а…

– Тебя как зовут?

– Стелла

– А лет тебе…

– Мы в одном классе, – крикнула малолетка из соседнего подъезда.

– Понятно, седьмой.

Пухлые губки сжались.

– И что? – С вызовом спросила она.

– Ничего… Играем?

Швы у моей "фирмы" действительно получались "фирмовые", потому что дядя Гена попросил друга-моряка привести японскую швейную машинку и продать нам. Даже не машинку, а "коверлок". Тоже фирмы "Brother", как и наша пишущая.

Это была не машинка, а бомба. Бомба не только потому, что у неё не было шпульки, четыре нитки подавались сверху и папа взорвал мозг пока её настроил. Бомба была и потому, что стоила она пятьсот долларов, и обошлась нам в семьсот рублей и это разнесло папин мозг в клочья. В конце концов инструкцию на английском я перевёл и коверлок настроили.

Зато, как цвела мама… Наши машинки тянули лёгкие ткани и не прошивали тяжёлые. И она ужасно страдала. Хорошую ткань испортить, это дорого стоит. В первую очередь репутации. Мама не была надомнице, ни боже ж мой. Но подруги иногда просили и она вынуждена была соответствовать. А так как пожизни была отличницей, то… Сами понимаете, как она восприняла, что эта машинка шила всё. Разными швами: плоскими, круглыми и в ёлочку. На ней я и прострочил уже давно выкроенные рубашки и шорты.

Я не стремился подражать джинсе и прострочил швы синей капроновой ниткой. Оранжевую нитку днём с огнём в магазинах не сыщешь, как я не пытался. Вся нитка расходилась с фабрик сразу по кавказским "цеховикам". Я так думаю!

Моё лето проходило плотно по графику. САМБО не было, но был школьный спортзал или, когда его закрыли на ремонт, улица. Кое кто из "курсантов" ВУС-106 оставался дома и изъявлял желание тренироваться.

План моей рукопашной подготовки был расписан на три года вперёд и, вне зависимости от наличия партнёров, мне заняться было чем. Хорошо, когда знаешь, что и как делать, и имеешь послушное тело, до двадцати лет впитывающее в себя всё новое, как губка.

Уже за полгода я набрал приличную мышечную массу, наработал резкость и подвижность ног. Это оказалось легко… Если заниматься регулярно. И в этой жизни тело ленилось и просило отсрочки приговора, но я помнил, как я шёл "тогда": шаг вперёд и два назад. То хожу на тренировки, то не хожу… Правы монахи Шаолиня, что закрывают молодёжь за высокими стенами. Только так можно добиться высоких результатов. Как, кстати, поступал тренер ЦСК и сборной Тихонов. Поступит… Потому, что только в этом 1977 году возглавил сборную по хоккею с шайбой.

На улице мы отрабатывали приёмы медленно без "агрессии", больше работая на баланс и точность движений. Отрабатывали липкость рук, в том числе и с закрытыми, или завязанными глазами

Постепенно и мелкота, подшучивавшая над нашими очень медленными перемещениями, сначала "присоседилась", повторяя движения издалека, а потом встала в ряды будущих разведчиков.

Пришлось переместиться на пустующий футбольный стадион, постепенно превращавшийся в болото. Его сделали на месте бывшей технологической свалки, но не предусмотрели дренаж.

Постепенно наша группа разрослась до ста человек. Приходили родители, смотрели, а потом приводили детей. Потом пришла Светлана Яковлевна и сразу взяла "быка за рога".

– Миша, у тебя хорошо получается, я смотрю, вокруг себя ребятишек собирать. Может и наш лагерь пришкольный возьмёшь к себе?

– Это как? – Не понял я.

– Мы будем приводить их к тебе на занятие гимнастикой. Ведь у тебя же гимнастика? Ты сам говорил.

Я рассмеялся.

– Они от такой гимнастики не проснутся, а снова уснут.