Серьезно. Болело абсолютно все.

Но я не сдалась.

Фактически, я с самого начала поняла, что нужно просто все делать не спеша. Так что придерживалась выполнимого темпа и смогла его поддерживать, в то время как многие девочки выглядели так, словно были готовы сдохнуть. Половина из нас была достаточно умной, чтобы размеренно шагать и пить протеиновые коктейли и воду, когда нам давали перерывы. Я пришла к выводу, что в этой ситуации самым главным была мотивация. Выживут лишь сильнейшие.

После утренней тренировки я чувствовала себя как в аду, но одновременно чувствовала себя сильной, и даже заработала несколько заверений в «хорошей работе», а еще, некоторые высокомерные девушки дали мне пять.

Все налаживалось.

Но я должна понимать, что вселенная не будет постоянно на моей стороне. Что она может внезапно украсть удачу.

Я остановилась в магазине, чтобы купить бутылку вина в качестве благодарности Санчесу за то, что он позволил мне использовать его в качестве гигантской жилетки, когда я почувствовала это… Ощущение покалывания пронзило мою шею и заскользило вниз по позвоночнику. Я, наконец-то, сдалась и обернулась.

Миллер.

Почему? Ну почему из всех супермаркетов в Белвью он находился именно в этом? Значит, он жил где-то поблизости? Где он остановился? Начнем с того, почему меня это вообще волновало?

Ничего хорошего не выйдет из нашего с ним общения.

Только больно будет.

Разве меня ничему не научил горький опыт?

Я же позвонила ему, чтобы попросить помощи? Когда он был мне нужен больше всего в жизни. А он был занят другими девушками. Был так занят своей новой жизнью, чтобы просто перезвонить?

Горечь победила печаль.

И на минуту я подумала о том, чтобы бросить бутылку вина ему в голову. Фактически, я напряженно смотрела на бутылку, задаваясь вопросом, стоило ли расходовать ее на его тело, когда на меня упала тень.

Медленно, я подняла взгляд.

Миллер стал еще сексуальнее.

Так не должно было быть.

Вселенная не должна допускать того, чтобы происходило подобное, чтобы и так уже симпатичные парни наращивали еще больше мышц во всех нужных местах… Чтобы его глаза стали цвета электрик… Чтобы его губы каким-то образом дразнили и приглашали к большему.

Тугие мышцы на его шее тянулись вдоль бицепсов, обхватывали трицепсы, отчего футболка растягивалась на огромной груди.

— Пьешь в одиночку? — наконец сказал Миллер.

— Нет, — ответила я, быстро кинув вино в свою корзинку. — Это подарок.

— Для Санчеса?

— А что? Санчес любит вино?

— Сама мне скажи. Ты же с ним трахаешься.

Я вздрогнула. С таким же успехом он мог пронзить колом мое сердце.

Я сурово на него посмотрела.

— Ты сделал вид, что меня не знаешь.

Ледяные голубые глаза Миллера прошлись по моему телу.

— Это не считается притворством, если это правда, не так ли, Эм?

Мои руки задрожали. Он назвал меня Эм. Но он не был тем же Миллером. Все намеки поддразнивания отсутствовали, а также его обычная сияющая улыбка и веселая манера поведения.

— Что с тобой случилось? — прошептала я.

Миллер покачал головой.

— Случилась злобная черлидерша.

— И кто же она?

— Черт, ты, похоже, и понятия не имеешь, да?

Слезы жгли мне глаза.

— Она была той…

— В зеркало посмотрись. Повеселитесь сегодня вечером с Санчесом. — Он ушел, его спина была напряжена.

На меня? Он зол на меня?

Когда именно он ушел от меня!

Какого черта!

Мне хотелось побежать за ним и вмазать ему корзинкой по голове! Но я была в таком замешательстве, что несколько секунд простояла на месте, пытаясь понять, о чем, черт побери, он говорил.

У меня взрывался мозг.

А тело болело еще сильнее.

Я быстро заплатила за дешевое вино и выскочила из магазина, разозлившись из-за того, что Миллер даже допускал мысль о том, что имел право на меня злиться, в то время как именно он ушел от меня… ушел от нас.

Я позволила себе несколько секунд страдания, по жизням, которые он оставил позади (включая мою), а потом завела машину.

Вот только она не завелась.

Она даже не сдвинулась с места.

— Ну, давай же! — попыталась я снова, слегка надавив на акселератор.

Ничего. Машина мертва.