Не то чтобы у ребят не было повода; одно то, что лидером группы А является Натал, а не я, как должно быть, исходя из личной силы — уже заметный камешек на весах такого отношения, а закидоны, проявившиеся после предательства Акаме, только добавили новых. Приходилось исправлять свои прошлые выкрутасы, в частности, сводя свои игры и фразочки вроде «Она (сестра) станет частью коллекции Яцуфусы, и мы снова будем вместе!» к черноватым шуточкам. Сюда же лили воду и мои потуги на поприще инструктора, и обнародование информации о том, что главная роль в планировании операции в Кукуте принадлежала именно мне, и организацию вечеринки я тоже направила на эту задачу.

— В любом случае, чтобы добиться цели, мне нужен высокий авторитет.

— Думаешь, он имеет значение? — грустно рассмеялся друг, который не питал иллюзий насчёт важности мнения рядовых убийц для высшего руководства. — И, Куроме… прости, но я не вижу путей, которыми ты сможешь занять пост Главы.

— Мне нужны не болваны с промытыми мозгами, а здоровые и умные соратники. Так что да: думаю, авторитет имеет значение. А что касается пути… не удивительно, что ты его не видишь. Его не существует, — тонкая улыбка, — ведь я его ещё не создала. К тому же, чтобы получить власть, совсем не обязательно занимать главный пост. Достаточно иметь возможность дёргать за ниточки.

— Ты изменилась. Все эти планы, провокации, заигрывания с бандитами и мятежными отбросами… — друг неопределённо качнул головой. — Я понимаю, что ты стараешься ради нас и всей Империи, но… не слишком ли это?

— Не слишком. Пойми, Натал, из всех живых в достаточной степени я могу доверять только тебе. Все остальные — явные или потенциальные враги. Даже остальные наши, если узнают, не примут и не поймут моих действий, по крайней мере, до тех пор, пока закладки в их головах не ослабнут. Уже сейчас у нас есть достаточно средств, чтобы избавить от наркотиков всех ребят и вылечить их от ломки. Но можем ли мы это сделать? Я понимаю твои сомнения, но если слишком осторожничать, то за промедление придётся платить жизнями наших товарищей. Ты ведь слышал, что Клаус, сговорившись с Лосом, собирался подать совместное прошение Маркусу, чтобы увеличить частоту «процедур». Как думаешь, насколько они полезны для разума?

— Это ведь ты его?

— Что ты такое говоришь? — произношу я с усмешкой на лице. — Наш толстый трудоголик просто сгорел на работе… — тон голоса резко поменялся, наполнившись недобрым. — И теперь эта погань развлекает демонов.

«Может быть, и в прямом смысле, хе-хе», — добавляю уже мысленно.

Говорили мы пусть и тихо, но без опаски, что нас могут подслушать. Я очень хорошо ощущала направленное на мою персону внимание, а слабое освещение и посвист ветра не давали возможности слушать издали или прочитать разговор по губам.

На некоторое время вновь воцарилось молчание.

— Люблю ночь, — через некоторое время произношу я, глядя на звезды. — Она как косметика и красивая одежда на безобразной старухе: скрывает уродство и придаёт шарм этому прогнившему миру. Я могла бы укрыть от тебя часть правды и позволить любоваться на красивую маску, но ты ведь понимаешь, что такое незнание — тоже слабость, которой могут воспользоваться недоброжелатели?

— Да… Наверное… — несколько заторможено ответил Натал.

— Хм, пожалуй, эту беседу стоит перенести на другое время, когда из тебя выветрится весь выпитый ликёр.

— Я не из-за ликёра, — мотнул головой друг, — не только из-за него, — поправился он под моим скептическим взглядом. — Просто переживаю. За Эрис. Ты же знаешь, что она не оставила ни одного письма, — парень перевёл разговор на другую волнующую его тему.

— Это ничего не значит. Эрис — везучая и далеко не беззащитная девочка, не думаю, что с ней что-то случилось. Просто бывают разные обстоятельства, да и ты же сам понимаешь, что в нынешней ситуации ваши отношения только поставят её под угрозу. Друзья, семья, возлюбленные — все это уязвимые точки. И такие, как мы, должны либо отказаться от них, либо быть готовыми их потерять.

— Понимаю… — вздохнул Натал, — я просто хочу знать, что с Эрис всё в порядке. У тебя ведь есть связи, ты можешь узнать о ней?

— У тебя, между прочим, они тоже могли быть, если бы кое-кто не фыркал на мои живые игрушки, словно принцесса на бродяг. Может, они и противные, но выгодные и полезные. В любом случае на тебе, как и на мне, больше невинной крови, чем на целой армии этого мусора.

— Прости. Я не могу хорошо работать и сражаться на стороне тех, кого клялся уничтожать. И я не такой умный, чтобы копаться в политике, как ты, и самостоятельно находить цели. Но я буду делать, что ты скажешь, даже если мне это не нравится.

— Да ладно тебе! Медяк мне цена, как подруге, если я буду плевать на твои желания и характер. Ты видел документы тех дохлых дворянчиков. С половиной из них можно взять десяток-другой тысяч золотых и спокойно жить, забыв про все эти дрязги, словно про страшный сон.

— Я тебя не брошу! — вскинулся друг, глянув на меня с возмущением и даже злостью.

— Ну-ну, не злись, я пошутила, — и уже еле слышно: — Спасибо…

После короткой паузы голос вновь обрёл бодрость:

— Ну, раз так, то тогда выбирай из оставшихся вариантов: фабрикант, торговец, ЧВК*, ну или смешение, вроде главы охраны нашего будущего банка.