— Это поправимо, — сказал я. — Я же не просто так к тебе заскочил, поболтать о делах наших скорбных. Вернее, и об этом тоже, но ещё у меня есть предложение. Через пару лет ГРУ будет создавать научно-исследовательскую группу, которая будет шастать по нашей Галактике и окрестным и изучать… вот что найдёт то и, будет изучать. Да, ещё под это дело, позволили основать базу и колонию во Внешнем спиральном рукаве. Основой будет моя разведгруппа, а дальше видно будет.

— О как!

Как мне показалось, Мишаня посмотрел на меня немного завистливо.

— Собственно поэтому я к тебе и зашёл. Мне нужен человек, который будет руководить тыловой базой нашего отряда. Материальное обеспечение и все дела.

— Так там военные…

— Армия, само собой. Но у них своя песочница, у нас своя. В наши дела без нужды лезть не будут, как и мы к ним.

— Да какой руководитель из меня…

— На первое пойдёт какой есть, а там не сиди на булках ровно, а учись. Кстати, и правда, поступи в наш Политех, там же вроде только заочка, это что надо. Будешь сюда прилетать на сессии. Да я и сам буду учиться, только не здесь, а на Полигоне.

— Погоди-погоди, — медленно заговорил Мишаня, как будто боясь поверить своему счастью. — Ты серьёзно не шутишь?

Я вздохнул, прекрасно понимая причины его недоверия, и вкратце поведал о разговорах с полковником Копыловым, ту часть, что можно было рассказать на обычной советской кухне. Информацию под грифом «секретно» и «для служебного пользования», а ещё про то, что прихватил с Артефакта Артемиду, пока говорить, не стал, просветил его чуть позже, когда мы уже прилетели на планету у Апельсина, и я был уверен, что нас не слышит никто посторонний.

Мишаня, зараза такая хоть и принял решение сразу, но очень долго выделывался, просил дать ему участок работы попроще, но, в конце концов, я его высмеял, и он согласился участвовать в экспедиции на моих условиях.

Кстати, тогда у него на кухне и придумали название для планеты. Сначала спорили, перебирали название, но потом сошлись на аббревиатуре из фамилий наших любимых писателей-фантастов. КАзанцев, СТругацкие, Обручев, Романовский.

Многие меня, конечно, спросят, зачем я тащил инвалида на окраину Галактики? Я и сам толком не знаю ответа на этот вопрос. Наверное, подсмотрел у полковника Копылова, который окружал себя надёжными людьми, из тех, что не ударят в спину и не создадут неприятностей. Это не совсем правильно и справедливо, но зато работает.

И спустя много лет, то что на месте главы поселения на Касторе оказался преданный мне человек, спасло не только мою жизнь, но и многим другим людям.

Поговорив с Мишаней, я засобирался домой. Он вызвался меня проводить, а заодно глянуть, где я обитаю.

От возвращения под крышу дома своего у меня остались противоречивые чувства. Мне были рады и родители, и братья с сёстрами. Правда, старую комнату не вернули, там теперь жили две сестрички-первоклассницы, которым было по четыре года, когда я ушёл в армию добровольцев. Ну да, кто же знал, что всё так быстро кончится. Меня отправили жить в летний, то есть неотапливаемый домик, но это меня устраивало.

Тем более что после общения с роднёй Полины Новиковой на время вернулись кошмары, которые преследовали меня, после того как я потерял своих боевых товарищей. Мне помогли военные врачи и они отступили, а в этот раз всё рассосалось само собой.

Проблема была в другом. И мать, и отец, хотели чтобы я остался на Земле и не возвращался в Дальний Космос. Они считали, что нечего мне там делать и ничего хорошего меня там не ждёт. Где родился, там и пригодился.

К тому же они не совсем понимали, почему я так стремлюсь покинуть планету. Я же не стал им говорить, что служу теперь в разведке, просто получил отпуск и временно выведен в резерв.

— Зачем тебе этот физмат на Полигоне? — удивлялась матушка. — Чем наш Радиотехнический хуже? У нас специалистов мирового уровня обучают.

— Но не космического, — пробормотал я себе под нос.

— Что-что? — не поняла матушка.

— Физико-математический институт Дальнего Космоса, работает с инопланетными технологиями, от имперских до Предтеч.

Матушка лишь покачала головой, демонстрируя своё недовольство. Но мне было всё равно.

Во-первых, я окунулся в мирную жизнь, благо большинство моих друзей было под боком, спасибо всё-таки Темиргалиеву, что в мой отряд он подобрал бойцов непросто с одного города, а с соседних улиц. Я познакомил их с Мишаней, и мы отрывались практически до конца лета. Кроме Филиппова, которому надо было работать и Смирнова с Маркиным, готовившихся к поступлению в технические институты.

Во-вторых, я потихоньку стал готовиться к путешествиям в Дальнем Космосе. Подтягивал теорию, изучал расы и миры, читал книги, как научные, так и научно-популярные. После войны появилось очень много материалов, по нужной теме как у нас, так и у американцев.

И вдобавок ко всему, в августе мне на голову свалилась очень неожиданная гостья.

Я сидел в летнем домике и читал художественную книгу, из тех, что порекомендовал мне Мишаня. Он вообще много что советовал, от книг до новых технологий, входящих в нашу жизнь. Тишину с жужжанием насекомых, вдруг прервали чьи-то шаги, а потом голос матери позвал: