– Это я, – сказал мужик и наконец одним движением надел на себя этот совершенно дурацкий свитер, будто купленный в переходе у бабушек, связавших его из завалявшихся на антресолях остатков пряжи.

– В смысле? – Я перехватила коробку двумя руками, потому что уже не в первый раз пыталась ее уронить от неожиданности.

– Юлиан, – мужик протянул мне свою огромную ладонь.

Пришлось снова перехватывать коробку одной рукой и тянуть к нему другую:

– Соня.

Мои пальцы утонули в его огромной ручище. Да и вообще я рядом с ним смотрелась совсем маленькой – ужасно непривычно.

В этой квартире вообще все выглядели совершенно иначе, не так, как мои знакомые. Словно какая-то совершенно другая порода людей. Интересно – они изменились, когда выбились в высшее общество, или сразу были такими необычными и потому прибились друг к другу, а богатство приложилось?

– Вам надо заплатить? – Юлиан так и не выпустил мою руку, а я согрелась в его ладони после уличного холода и ледяной коробки с пирожными, и потому даже не подумала ее отдернуть.

– Что?.. – Почему я, взрослая женщина, в этой квартире и среди этих людей веду себя как полная идиотка?

– За пирожные. Давайте-ка сюда, – он наконец избавил меня от груза.

– Ой, нет, уже заплатили! – Я отскочила, натягивая на пальцы рукава пуховика, сразу почувствовав, где я и кто я. – Спасибо! Я побегу!

Развернулась, чуть не врезалась в косяк двери, оглянулась, извиняясь взглядом за свою неуклюжесть, и смутилась, потому что в его теплых глазах не было насмешки, только очень-очень пристальное внимание.

– Извините, до свидания! – И я пролетела к лифту с пылающими щеками, не оглядываясь по сторонам. Нет уж, слишком много нервов за пятьсот рублей! Сама, пусть Аська отвозит им пирожные сама!

Остался стоять, прислонясь к холодильнику прямо с холодной коробкой в руках. Забавная девчонка, похожа на взъерошенную птицу. Интересно, сколько ей лет? На студентку вроде не очень похожа, но кто еще будет развозить пирожные?

Аккуратно заглянул внутрь окошка в темно-синей картонной коробке. Там розовыми боками поблескивали сердечки. Открыл – вроде ничем не пахнут. Как она говорила – малиновые? С травами?

Как раз закончил выкладывать их на большое квадратное блюдо, когда Лера наконец соизволила заявиться на кухню и приступить к своим обязанностям хозяйки дома. Вообще, тусовка была для своих, не стали мудрить с кейтерингом, и Лера собиралась сама все приготовить «как раньше», но, судя по слишком аккуратным крошечным бутербродикам на шпажках, все-таки не вынесла бремени домашнего хозяйства. Не могу себе вообразить, как она между фитнесом и клубом сидела и нанизывала кусочки морковки вперемешку с огурцами.

Лере сорок три, и она даже не пытается их скрыть – носит подчеркнуто строгие женские костюмы в стиле Жаклин Кеннеди, напоминает, что бриллианты лучше всего смотрятся на зрелых женщинах, – не забывает подчеркнуть размеры этих бриллиантов и совершенно спокойно рассказывает, что ездила на подтяжку век.

Она могла бы еще молодиться – со спины ей больше двадцати и не дашь. Но глаза – в глазах женщины за сорок уже все видно. И не пресловутая усталость – какая там усталость, когда она с подружками куролесит до утра! Нет, тот самый взгляд на мужчин, который называется опытом – я все про тебя знаю, ты меня не обманешь.

– Юл, открой ротик! – Лера уже разворошила пирожные, отломила от одного половину и теперь тянула на ложечке мне.

Еле увернулся, но липкая глазурь все равно испачкала щеку. Лера поднялась на цыпочки, кончиком языка слизнула ее… и задержалась. Руки привычно действовали сами, ложась на ее идеально выточенную упорным фитнесом талию. Грудью уперлась в меня, я подхватил ее бедра и приподнял, проминая пальцами упругую задницу. Губы тут же присосались к моим губам, и я почувствовал малиновый привкус.

– Вкусно? – игриво шепнула она мне на ухо.

Шут его знает.

То есть пирожное вкусно, а вот эти выкрутасы почему-то вдруг вызвали странное отвращение. Вроде взрослые люди, знаем, что друг от друга хотим, к чему эти киношные игры? Какие-то ненатуральные страсти, картинка для галочки.

Хотя обычно мне нравилось, когда Лера придумывала что-то новенькое и приносила в гости характерные плотные пакеты из секс-шопа. Может, наше время просто истекло?

Поставил ее на пол и кивнул на дверь:

– Идет кто-то.

– Да и черт с ним… – Лера снова прижалась ко мне всем телом.

А вот это уже нехорошо. Одно дело – потрахать с полгода жену своего друга, получить взаимное удовольствие и разойтись по углам, другое – когда ей вдруг становится скучно в ее роли примерной боевой подруги и хочется драмы и страстей.

К счастью, на кухню вошел Альберт. Лера его никогда не любила, поэтому отлипла от меня и снова занялась пирожными. Но он ни на секунду не обманулся ее беспечным видом, моментально сосканировал и растрепанные волосы, и выбившуюся блузку – бросил на меня проницательный взгляд, комментировать не стал.