Шрифт:
Пускай Полина Салтыкова катится ко всем чертям.
Глава 48
От ревности кишки сводит.
Смотрю на своего брата олуха, как он крутится рядом с Полиной, и убить его хочется.
Цветочки ей притащил. Какая банальность.
Обещал же себе, что в сторону ее больше не посмотрю. Нахрен не сдалась.
Зачем мне чужая девка, я с неё, что хотел, поимел.
Да вот только зубы сводит, когда она снова случайно попалась на глаза.
Две недели избегал встречи с ней. Две недели снилась мне в эротических снах. Сука.
Как же тошно. От себя блевать хочется. В кого я превращаюсь, в размазню?
Ничего не хочется.
Ни гулять, ни девок снимать. Жрать нормально не могу, и бухло в горло уже не лезет.
Ни-че-го.
Скучно. Без неё как-то не то, словно из меня всю энергию высосали.
И что прикажете делать? Бороться с Ильей за его бабу?
Да ещё чего. Они сами ко мне липнут, а эта вертихвостка мне не нужна.
Не нужнааа, блять!
Но глаз оторвать не могу от того, как она ему что-то жестикулирует, веник его в сторону откидывает.
Ругаются. Не из-за меня ли?
Неужели бросила его?
Да не, быть этого не может.
Зачем ей кидать богатого лощеного жополиза. Он ей выгоден.
Друг хренов.
Не зря же он крутился у ее ног столько лет, добился все-таки.
Смутно вспоминаю то время, после конфуза с видео. А когда картинка начинает всплывать перед глазами, то мне не нравится, что я там вижу.
Я тогда как конченное мудило повёл себя. Помню, как мои друзья над ней начали издеваться и подшучивать. Странно, что она вообще заговорила со мной после такого.
Но чёртово видео не я же слил.
А то, что в школе происходило, это меня мало волновало. А потом Илья рассказал родителям о произошедшем, что я подругу его опозорил. Увести ее хотел у него.
Блять, он же тогда даже слезу пустил для правдоподобности. Выставил меня скотиной перед матерью.
А ее муженёк выпер из дома, хорошо хоть карточку с деньгами оставил. И то после того, как мать ему весь мозг вынесла.
Вещи собрал и на другой конец города к другу переехал, школу сменил, доучился оставшихся два месяца.
Это было главным условием отчима, чтобы на глаза не попадался.
Да я и рад был свалить. Только тогда свободу почувствовал. Тогда я и попробовал наркоту покрепче.
Мне это помогало не думать. Может и сейчас поможет?
Нет.
Я в эту дрянь больше не влезу. Гиблое дело. Башку у меня на ней по дикому рвёт, конечно.
Вот как от Салтыковой. Не понимаю, что делаю, а когда натворю делов, только потом думаю.
— Замёрзнешь, придурок. Не лето уже на дворе. Яйца не отморозишь?
Рядом на ступеньки, что у входа, подсаживается Филипп, накидывая на меня свою спортивную кофту.
— Сам-то горяч, посмотрю, — усмехаюсь. — Ты бы за своими лучше следил. Воронцова их, смотрю, крепко в кулаке держит.
— Придурок. Если бы... — друг тяжело вздыхает, принимает у меня сигарету и закуривает. — Я только с тренировки. Она, кстати, на занятиях не появлялась, я что-то найти ее не могу. А на звонки не отвечает.
Вот же умеют девки в голову к тебе залезть. Так, что потом отойти не можешь.
Вот и с ним такая беда произошла, даже жалко его, потому что он Воронцовой не нравится, как я понял. А этот идиот все хвостом за ней бегает.
— Заболела вроде. Нужна тебе эта дура, — говорю, а сам все продолжаю за сценой наблюдать, что развернулась во дворе универа. — За тобой баб толпами в очередь выстаиваются. Я вот тебя не понимаю.
Да, я похотливый кобель, который много девок оприходовал, а Фил со своей мордой вообще всем бабам голову сносит.
— Могу задать тебе тот же вопрос, — хмыкает он, а мне его треснуть сразу хочется.
— Ну, так не я же здесь главный спортсмен, которого даже все переподы обожают. А ты за молью этой бегаешь.
Вот моя Полина — да. Красивая, фигура стройная, лицо интересное. Даже не смотря на маленький рост, она привлекает внимание и не только мое.
Пацаны в моей группе тоже о ней говорили. Заметная она, яркая. В общем, все при ней. Все складно. Смотришь, и глаза радуются, а член-то как доволен.