— Поверь, это не самая лучшая идея.

— Для меня это единственный выход, — вновь всхлипнула она, — я не смогу жить как ты — без балов, молодых магов, украшений и ежемесячного посещения ателье! — Ну конечно, куда нам, простым смертным, до средней дочки графа Вамбург! — Не смогу посвятить всё время учёбе и книгам! Поступая сюда, я, вообще, была уверена, что быстренько выйду замуж за родовитого боевика и отчислюсь курсе так на третьем!

Потрясающие планы на жизнь! Хотя, не будь я сиротой, наверняка имела бы совершенно другие приоритеты, чем сейчас.

— Для этого тебе надо было поступать на факультет боевой магии, а не к нам.

Жалость пропала, и я вернулась за стол. Как по мне, для того, чтобы найти жениха, Корсе не требовалось поступать в академию. Для пропуска в высшей свет Унаша мозги не являлись обязательным критерием — достаточно иметь приличную родословную, а уж это у семейства Вамбург и так в наличие.

— Если бы я могла! — Она с таким отчаянием взмахнула руками, словно поступила в академию вчера, а не шесть лет назад. — Для него мне не хватает резерва! А идти на факультет бытовой магии это фу, — Корса с отвращением скривилась, не услышав как скрипнули сжатые челюсти.

Без бытовиков такие маги как она и недели бы не прожили, а всё туда же, считает их вторым сортом.

— Для госуправления резерв не требуется.

Зато деньги — очень даже, но и с этим у графа вряд ли есть проблемы.

— Родословная не дотягивает, — с заминкой, большим трудом и словно под пытками призналась она.

— Какой кошмар, — прокомментировала саркастически, складывая раскиданные по столу листки в аккуратную стопку. — А тебе не пора…

— Аурелия! — ни её возглас, ни, одухотворённое очередной гениальной идеей, выражение лица мне не понравились. — Помоги мне!

И это понравилось ещё меньше. Плюнув на манеры, такт и сочувствие, к этому моменту серьёзно потрёпанные, я сплела заклинание слабенькой воздушной волны, чтобы выдворить «подругу» из комнаты.

— Укради журнал Гронберг.

Глава 4

Плетение рассыпалось на предпоследнем узле, а руки так и застыли в наилучшем для атаки положении.

— Что… — я недоверчиво тряхнула головой. — Что ты сейчас сказала?

— Ну, Аурелия, ну, миленькая, — сложив руки в молитвенном жесте, зачастила Корса: — Я ведь точно попадусь! И меня исключат! А ты лучше всех на факультете, если не во всей академии, обходишь охранки! Это все знают! И у тебя получится! Я точно знаю. И потом, ты же не бросишь подругу в беде? — И эта вот… подруга уставилась на меня умоляющими голубыми глазами, заставляя потерять дар речи от размаха наглости.

Впервые за все шесть лет учёбы.

И, пока я соотносила степень нашей дружбы и идиотизма её предложения, Корса так и стояла рядом, купая меня в отвратно-сладких духах. И ведь не шутила, на полном серьёзе предлагая мне за полгода до диплома таким вот оригинальным способом самоотчислиться. Даже не по собственной, а ради чужой дурости.

Только Корса просчиталась, меня мало волновали чужие проблемы. Поэтому друзья не входили в список моих приоритетов, а, не будь этих шести лет, которые мы провели с ней в одной аудитории, я выставила бы её гораздо раньше.

— Знаешь что, подруга… — Новое заклинание сплелось мгновенно и почти само по себе. День оказался каким-то невыносимо долгим, и душа требовала сделать гадость хоть кому-нибудь. — Иди-ка ты… — выдержав паузу, я демонстративно подняла скрещенные пальцы на уровень груди. — К себе. Вместе со своими фальшивыми слезами, страданиями и истериками.

— Ты не можешь мне отказать! — Из жалкой подавленной девицы Корса очень быстро стала собой — капризным и ноющим ребёнком. — Я заплачу! — вдруг осенило её. — У тебя же проблемы с деньгами! Назови цену!

Последнее волевое усилие жгло руки, сдерживая рвущееся заклинание.

Заплатить. Мне. За воровство.

И пусть я сотни раз нарушала академический устав, пусть зарабатывала заклинаниями, за которые меня могли упечь в Гвинбор*, но никогда, ни при каких обстоятельствах я не стала бы воровать! Не тогда, когда меня обокрал и продолжал это делать собственный опекун.

— Пошла вон! — процедила я сквозь зубы, шагнув на неё, и этого оказалось достаточно, чтобы Корса дрогнула, вылетев в коридор и громко хлопнув дверью.

Вот же… графская дочка! Я! Воровать! У Гронберг!

Руки подрагивали, в глазах рябило, грудь тяжело поднималась и опускалась.

Проблемы с деньгами! Может и так, но хотя бы не с головой, как у некоторых! Но, несмотря на уговоры, бешенство не отпускало, и изнутри поднимался не огонь — целое пожарище. Тёмное, запрещённое, уговаривающее разнести не комнату, но всю академию.

Я воровать у Гронберг!

Да, с куратором мы сталкивались регулярно, но обе понимали, что всё это так, игра. Понимали и уважали друг друга уже за честность и откровенность. А эта дрянь…