Тим сгорбился, садясь на край кровати, поближе ко мне. Поникшие плечи, опущенная голова, безвольно лежащие руки. Я понимала, что Глеб не просто отомстил, он растоптал то сокровенное, на чем вообще держится мужская дружба. Обесценил все годы, проведенные ими бок о бок. Не знаю, что там за видео, но Тим расстроился не на шутку.

— Иди ко мне, — тихо привлекла его, потянув за плечи, Тим развернулся поудобнее и положил голову на мою грудь. Как ребенок, прижался щекой. Он молчал, но то, что он был рядом и позволил разделить с ним сложности, возникшие, пусть и косвенно, но по моей вине, — говорило о многом.

Телефон опять зазвонил. Не отдаляясь от меня, Тим принял вызов.

— Слушаю. Да, да. Думаешь, это хорошая идея? — Он украдкой взглянул на меня, подняв глаза, словно в чем-то сомневаясь и не решаясь спросить. — Не думаю, что согласится. Ладно, попробую. Да. Точно.

Разговор закончился и комната погрузилась в напряженную тишину. После звонка Тим все больше и больше напоминал себя обычного. Спина разогнулась, поникшие было плечи, выпрямились, по лицу то и дело пробегали тени. Тим боролся сам с собой, словно то, о чем он думал, не доставляло удовольствия, но — это был вариант. Время от времени он бросал на меня косые взгляды.

Первой не выдержала я:

— Говори уже.

Тим скривил свои чувственные губы.

— Если я скажу одно, то придется говорить все, а я еще не решил, хочу ли я этого.

Возразить не успела, дверь в палату распахнулась в очередной раз. Но это оказалась не нянечка с едой, а злой и нервный Борис Константинович.

— Змей, твою мать, что это?! — И он швырнул на кровать внушительных размеров мобильный телефон. Телефон упал мне практически на живот, как ни странно, на этот раз я среагировала быстрее Тима, не давая предмету упасть.

Видео, не сильно четкое, но различить кто на нем — можно.

Я зачарованно уставилась на экран. Не обращая внимание на злобно сопящего врача, на окаменевшего Тима, смотрела, как двое на экране целуются. Увлеченно, как только могут целоваться в молодости: без запретов, без барьеров, без цензуры.

И все бы ничего, но двое влюбленных повернули головы в сторону снимающего. И если раньше я еще сомневалась, то теперь видела точно.

С экрана на меня смотрели улыбающиеся, юные, красивые и счастливые Тим и Борис Константинович.

В голове крутился тот же самый вопрос, что только что задал мой лечащий врач. И помимо этого: “так и знала, что он гей”, “а Тим тогда кто?”, “это какая-то ошибка”, “черт возьми, я увидела, как мужики целуются!”, “Тиму с длинными волосами гораздо лучше”.

Вслух же выдала вытекающее из всей сборной солянки в голове:

— Вы встречались?

— Нет. — Хором выпалили мужчины и вяло заухмылялись, глядя друг на друга.

— Как категорично. — Не удержалась от комментария. — Тогда ЭТО что такое?

— Ошибки бурной молодости. — Хмуро сообщил Борис Константинович. — На слабо нас взяли. Веселые были, пьяные и шальные. Кто же знал, что через много лет один станет знаменитым врачом, а второй свяжется с военными.

— Ты где это взял, кстати? — Вдруг Тим сменил тему разговора. Резко и с подозрением глядя на врача.

— Не взял. Прислали. На почту письмо, со ссылкой на ваш корпоративный сайт клуба. Еще подумал, что у вас пиарщик новый. Раньше рекламные с другого адреса приходили. Зашел… А там это. Я и охерел. Собственноручно же тогда удалял запись. Правда она сутки на камере еще болталась, мало ли кто успел…

— Только непонятно почему именно сейчас всплыла. Борь, ты не против, если мой специалист с твоего компа данные посмотрит?

Борис Максимович рукой махнул.

— Что с тебя возьмешь, все равно залезешь… Когда будет?

Тим уже набирал кого-то, ловко скользя по экрану телефона пальцем.

— Демон, а можешь привезти Санька и его друга в реабилитационный? Ага, в гламурный. Да иди ты…

И уже врачу:

— Часа через три будут.

— Замечательно. Успеем и поесть, и с процедурами. Тим, а знакомый этот твой симпатичный?

— Демон что ли, — не сдержался Тим и заржал. — Ага, велел привет педику передавать.

— Иди на хер.

— Ну, примерно это я ему и ответил, — продолжал смеяться Тим.

Борис Максимович совершенно неприлично показал ему средний палец и вышел в коридор.

— И все-таки? — Почему-то ни капли не поверила в их “нет”.

Тим улыбнулся так, как умеет только он: чуть загадочно, с прищуром и одновременно чувственно, заставляя чуть быстрее биться сердце.

— Не ищи того, чего нет. Я исключительно гетеро, а вот Боря… Би он, как это принято сейчас называть. И по мальчикам, и по девочкам. Вообще не принципиально с кем спать. Но ему мозгов хватало скрывать этот существенный недостаток своей интимной жизни. — Тим голосом выделил слово "существенный", словно насмехаясь над пуританским отношением большинства к однополой любви. — О его пристрастиях знал очень узкий круг людей. Собственно, как раз тот, что и сейчас. Ну, может еще он любовников каких за это время заводил… — Тим отвлекся на свои мысли, задумчиво выбивая дробь пальцами по бедру.