Шрифт:
И Глеб Белов не знал, что на самом деле будет худшим из вариантов.
Глава 21. Подозрения
— Ну, что, Змей, — Последнее слово Глеб выплюнул, как с грязью растер. Словно не прозвище друга произнес, а ругательство. — Рассказывай свою версию. Даю тебе… — Глеб бросил взгляд на наручные дорогие часы, которых я раньше никогда на нем не видела. И только сейчас поняла, что они все-таки, как могли, скрывали свой реальный статус. Вопрос только зачем? Настолько не уверены во мне? К прозрачной пустоте примешалось немного багровой злости.
— Даю тебе ровно двадцать минут.
Вдруг злое и глумливое выражение с лица Глеба ушло, он устало откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
К красновато-злой пустоте прибавилась изрядная доля сочувствия.
Было видно, что Глеб устал, устал постоянно все контролировать, держать всех в узде.
Возможно, только мы и были отдушиной в его напряженной жизни и, одновременно, его слабостью. Если сейчас Тим не разрешит ситуацию, то у Глеба не останется никого, кроме сестры.
Я вспомнила ту надменную барышню, что выходила из квартиры Саши… Такую сестру я бы точно не хотела. И что там заявил Тим? Это она наняла тех двух мордоворотов? Зачем? Ревность? Или хотела насолить Саше или все-таки не Саше?
Тим глубоко вздохнул, я ясно различила зубовный скрежет. Вся следующая фраза оказалась наполнена сарказмом, как тем самым змеиным ядом.
— Тебе вкратце или с доказательствами?
Зачем он провоцирует Глеба? Даже невооруженным глазом видно, что тот едва-едва сдерживает эмоции, чтобы не наорать или не сделать что похуже.
Взгляд с тревогой метался между мужчинами. Они, как два тигра в клетке, — еще кружили, но если начнется драка, будет плохо всем.
Глеб на вопрос Тима внезапно со злобой расхохотался, взял со стола несколько подшитых вместе листов стандартного формата и швырнул ими в Тима. Не попал.
Листы с тихим “шмяк” упали в шаге от него. Тим не спеша сделал этот недостающий шаг, наклонился и поднял листы, впиваясь в их содержание взглядом.
Прошли несколько томительных минут.
Глеб напряженно, с прищуром, разглядывал Тима, словно стараясь проникнуть тому в голову. Тим рассматривал бумаги. Я видела только затылок и напряженную спину.
Наконец, Тимофей отмер.
Хоть лица его я по-прежнему не видела, но, казалось, сейчас оно должно излучать просто невиданное удивление. Так и оказалось, голос был полон им:
— И ты правда считаешь, что я балуюсь подставными боями? Белый, какого хрена?! — Вторую фразу Тим уже рычал. Удивление сменилось гневом и разочарованием.
— Мне что ли по-твоему бабла мало?!
Глеб продолжить не дал:
— Бабла всегда мало! Как и власти. Особенно, когда в жизни появляется особенная женщина… Не так ли, Змей?
— Блядь, Белый, только Лену в это дерьмо еще не впутывай!
— Так она уже в этом, как ты выразился, дерьме, по самые уши!
— Совсем окосел? Еще скажи, что это она подставные бои организует!
Мужчины орали друг на друга, не сдерживая эмоций. От холодной сдержанности ничего не осталось. Сейчас передо мной были не просто партнеры, а друзья, которым есть что сказать друг другу. Только вот ничего хорошего они почему-то не говорили.
И в каком это дерьме интересно я замешана?
Я наблюдала за всем, как за фильмом, отстраненно, словно я и не я вовсе.
Мозг совершенно не справлялся с объемом противоречивой информации. Тим сказал, что Глеб в чем-то не прав, Глеб в том же обвиняет его и меня. Но вот незадача, я вообще не понимала о чем они. Нет, догадка, конечно, была — речь шла об основном бизнесе Глеба. Клуб был лишь прикрытием для других делишек.
— Нет, она всего лишь инсценирует! Например, нападение в парке? Скажешь, не было?! Вовремя пришел, да? Не пострадала?! А ничего, что нападение по договорчику?!
— Еще скажи, что она сама наркоты наглоталась!
— В точку! Надо же было как-то Красавчику в штаны залезть!
Это было обидно.
Нет. Не так.
Это обвинение добило.
Если в инсценировке покушения еще можно было разбирать различные варианты, сомневаясь. Но вот жрать всякую дрянь, чтобы тебя смогли оттрахать. Причем все, кто захотят.
И это говорит он, мужчина, которые обещал, что ее никогда никто больше не обидит.
Мужчина, который делал ее мир счастливей, а жизнь ярче.