— Не хочешь ничего говорить расскажи хотя бы то, за что я тебе заплатил.

Рогнус вновь принялся мешать похлебку.

— Меньше знаешь, крепче спишь.

Вот упертый. Ни слова не хочет произносить, а. Но я и не таких умел разговорить. Спрошу лично о нем. На такие темы люди говорят охотнее.

— Расскажи хотя бы про свою способность. Раз уж мы вынуждены проводить время в компании друг друга. Должно быть невероятно интересно смотреть прошлое клинков, которые ты берешь в руки? Как ты получил эту способность? Она была у тебя с рождения?

— Любишь ты трепать языком, полукровка, — покачал головой оружейник и накрыл кастрюлю крышкой. Запах тут же стал слабее. — Ну да ладно. Все равно ждать, пока сварится.

Рогнус вытащил связку оружия из-под кипы наших вещей. Развязал. Он явно наслаждался прикосновением к зачарованным предметам. Просто использовал возможность сделать это в очередной раз. Его метки на запястьях, как моя проклятая печать. Когда они светятся, то что-то точно происходит. Кроме того, что он…слушает, о чем рассказывает ему сталь?

— Я родился с этими метками, — он взял в руку один из топоров и символы тут же засветились на его запястьях. — Никто не знал, как так получилось. В далеком прошлом чарователи существовали, но все думали, что это какая-то магия. И символы нанесены уже после рождения. Но никто тогда разбираться не стал. Последний чарователь умер много сотен лет назад.

— Ты первый в современной истории?

— Можно сказать и так, — он положил топор и взял меч. — Хотя скорее всего есть еще. Но они, также, как и я, скрывают свой дар. Никто не хочет вынуждено служить какому-нибудь королю. А как только тот же Ободор узнает обо мне, я больше не смогу жить спокойно. Только представь. Убить одного из генералов вражеской армии и с помощью его клинка узнать о всех планах врагов, которые они обсуждали на совете. Я в прямом, мать его, смысле золотая жила для любого владыки.

— Ты рассказываешь сейчас мне это все… Не боишься, что я проболтаюсь?

— Кто тебе поверит? Полукровка, жрущий сердца. А если совсем на чистоту…Не думаю, что ты проживешь долго.

Оружейник равнодушно пожал плечами. Он достал из связки стрелу. Руны нанесены прямо на наконечник. Если бы не светились, ни за что бы не заметил.

— Вот, например, эта стрела. До того, как она попала ко мне, ей владел один эльф. Все началось с того, как какой-то маг изготовил ее в своей башне, а затем предложил целый колчан таких в награду одному страннику за то, что тот сопроводит его до Улаирна. Путешествию не суждено было завершиться в назначенной точке. По дороге на путников напали бандиты. Эта крошка, кстати, — он указал на стрелу, которую держал в руках, — убила четверых, прежде чем маг и его телохранитель отправились на тот свет.

— Четверых?

— Это же магическая стрела. При контакте с кровью она выпускает три сильнейшие шаровые молнии, которые бьют по ближайшим существам. Неважно, люди это, эльфы или орки с гномами. Только опытные лучники должны пользоваться ей, иначе сам владелец этой вещицы рискует лечь в могилу вместе со своими врагами. С магическим оружием нужно быть крайне осторожным.

— Что произошло потом? — спросил я, потому что мне стало уже просто интересно.

— Бандиты не заметили больших возможностей этой стрелы, поэтому она несколько лет провела в теле их поверженного товарища. На том же месте, где произошел бой. Пока однажды этим же путем не пошел один странник. Он увидел останки и решил предать их земле. Едва соприкоснувшись со стрелой, символы дали о себе знать. Тот человек, хоть и был дураком, но понять, что вещица ценная, мозгов у него хватило. Он похоронил бандитов и старого мага с телохранителем, а стрелу взял с собой. В тот же день он проиграл ее в карты в придорожной гостинице…

— Кому?

— Тому, кого ты видишь перед собой, — изгой развел руки в стороны и слегка приклонил голову.

— Стало быть все истории этих клинков и снарядов кончаются тем, как ты выиграл их у кого-то в карты?

— Почему же? Что-то я отобрал. Если бывший владелец был сильнее меня, я забирал без спроса. У кого-то отнимал хитростью. Знаешь ли, иногда люди даже не понимают насколько ценные предметы лежат на их чердаках.

У него что, стоит какой-то радар на магические предметы? Хотя тогда бы он сразу заметил мой меч в хостеле. А может…он и рассчитывал на то, что я попрошу его рассказать про мой клинок?

— Что ты делаешь с ними потом? — спросил я.

— С артефактами или их бывшими владельцами? — улыбнулся изгой.

— Ты понял, о чем я.

— Ну если их владельцы женщины, то…

— Я про артефакты, — выдохнул я.

Рогнус, все еще держа в одной руке стрелу подошел к кастрюле и поднял крышку. Приятнейший аромат вырвался из кастрюли. Оружейник помешал похлебку и закрыл снова.

— Если их не прокипятить как следует, то можно отравиться, — произнес он.

Я поморщился. Аппетит отбило мгновенно. Знаю я эти местные лапки черепахобрюхов.

— Дак, что ты делаешь с артефактами? — повторил я свой вопрос.

— Кое-что подарю. Кое-что продам. Остальное оставлю себе. Магия не берется из неоткуда. Какие-то предметы нужны мне, чтобы черпать из них силу.

Изгой подошел к кипе вещей. Положил стрелу сверху, и начал искать еще что-то.

— Но вот что мне интересно, — проговорил он. — Кинжал, который ты нашел в замке.

Вот блин горелый! Он и мой кинжал себе присвоил. Н-е-е-е-т. Так не пойдет.

— У него оказалась крайне интересная история, — чарователь наконец нащупал рукоять и вытащил кинжал, который подарил мне Дидло. Руны на лезвии засветились. — Вас скитальцев считают избавителями от чудовищ…