— Теперь ты волен жить с кем захочешь, — грубо отрезала я и резким движением застегнула чемодан. — Я здесь не останусь.

— А не кажется ли тебе, что прежде чем принимать подобные решения, ты должна посоветоваться со мной? Ты носишь моего ребёнка, между прочим, — в голосе зазвенела уже знакомая сталь, и взгляд тоже не предвещал ничего хорошего. — Давай я буду решать, когда тебе уйти, куда и уйти ли вообще.

— Это твой ребёнок, да, но не твоя собственность. Я не стану препятствовать вашему общению, но жить с тобой не буду. Я устала от обмана. Разве это семья? Нет. Даже не пародия, — я поднялась и, вытянув ручку чемодана, пошла к двери. — Дай пройти.

Но он не дал, наоборот, втолкнул меня обратно, преграждая путь.

— И куда ты пойдешь? К этому своему слесарю?

— Я хочу выйти.

— У вас что-то было?

— Это уже даже не смешно, — я попыталась его обойти, но тщетно — внушительная фигура перекрыла дверной проём. — И что дальше? Силой заставишь меня остаться? Ай! — я вскрикнула, когда он схватил моё запястье. — Пусти, мне больно!

— Было или нет?!

— У нас никогда ничего не было, — процедила я сквозь зубы. — Я всегда была верна тебе. В отличие от тебя.

— Но намылилась ты сейчас к нему. Я знаю, что он приходил сюда, правда, не знаю зачем. Он и ко мне как-то приходил.

— Андрей? К тебе?

— Да. Пытался угрожать. Говорил, что если я только посмею тебя обидеть… Клоун, — он зло усмехнулся. — Знаешь, почему я был против вашего с ним общения? Поверь, не потому, что боялся конкуренции, надеюсь, ты понимаешь, как это нелепо. Просто он видел меня с Верой у мотеля.

— У того самого, где мы… — я буквально задохнулась от чувства брезгливости и отвращения к этому двуличному человеку. — Андрей знал?

— Знал. И хотел тебе рассказать. Но я доходчиво умею доносить до людей, что можно говорить, а что нет, — глаза его недобро сверкнули. — И если я сказал, что до родов ты останешься здесь, значит, останешься. А когда родишь… там видно будет. В любом случае становиться "воскресным" папой я не собираюсь, имей это в виду.

— Это ты убил Бонго, да? — хрипло спросила я.

— Чего-о? Сдался мне твой чёртов пёс, руки о него марать.

— Так ты или нет?!

— Нет, не я!

— А Игорь?

— Что Игорь? — он подозрительно прищурил глаза. — Или подожди… Ты хочешь обвинить меня в том, что это я прикончил твоего мужа? Ты совсем больная! Зачем мне это? Мотив?

— Я не знаю… Но кто-то же его убил. Я не верю, что он сделал это сам.

— Я тоже в это не верю, но точно не я приложил к этому руку. К тому же в момент его смерти я был на пути в клинику.

И это действительно правда, он бы элементарно не успел. Да и мотив… его действительно не было. Игорь никогда не был для него помехой, им нечего было делить…

— Куда ты отвёз Жанну?

— Мы на допросе, я не пойму? — он начал злиться. — Я же говорил, что она в элитном пансионе для поехавших. В ящике стола лежат квитанции об оплате, — он кивнул куда-то в сторону своего кабинета. — Эта шизофреничка была мне как кость в горле, но всё-таки я не изверг, чтобы сбагрить её в обычную психушку. Здесь моя совесть полностью чиста — она в хороших руках.

Его слова звучали убедительно, и в какой-то степени я выдохнула, что не такой уж он и пропащий. И в то, что он не убивал Бонго, я поверила тоже. Но это не добавляло ни единого аргумента в пользу того, чтобы дать ему ещё один шанс.

— Ладно, давай сделаем так, — начала я как можно более миролюбиво. — Семьи из нас не выйдет, мы понимаем это оба, поэтому давай мы просто спокойно разъедемся, но будем поддерживать отношения. Я разрешу тебе присутствовать на родах, как ты и хотел, ты будешь общаться с ребёнком столько, сколько захочешь…

— Нет, мы так не сделаем, — оборвал он меня довольно резко. — Я хочу, чтобы ты жила со мной, хочу видеть, что ты не пичкаешь себя какой-нибудь дрянью и пьёшь нужные препараты.

— Как Жанна? — слова вылетели сами собой.

Опрометчиво. Он явно разозлился.

— Жанна была не в себе! — выкрикнул он. — Да, она пила сильнодействующие таблетки, но уж точно не я её ими пичкал. Я же не идиот — наводить на себя такие подозрения. Убивать её вот так, в открытую. Она и без меня прекрасно с этим справлялась.

— То есть ты знал, что она травит себя? Знал и ничего с этим не делал?

— Один из её диагнозов — эндогенный психоз. Это очень серьёзное психическое заболевание. Очень, Стелла! И это только один из! Биполярное расстройство, параноидальная шизофрения, депрессия… Она хотела поскорее отправиться к праотцам, понимаешь? Хотела! Первые годы я пытался её переубедить, лечил, контролировал, а потом устал. Да, устал! Мне стало плевать. В конце концов, каждый распоряжается своей жизнью как хочет.