— Арх-х-х, — проорал он, нанеся ответный удар. Тим так же не сидел на месте и наносил удары по третьему стражнику. С ним бился он и второй египтянин. Где был первый, Тим не знал, да и ему было плевать, сейчас для него важно было лишь победить в схватке. Еле увернувшись от удара меча врага, парень сделал выпад, целясь в его грудь, но египтянин успел заметить его и отскочил в сторону, из-за чего меч попал в плечо, нанеся глубокую рану. Но, не растерявшись, воин врезал кулаком по лицу Тимы, отчего тот вместе с мечом в руке рухнул на пол. Но, падая, Тимофей нанес удар мечом по ногам стражника, и как ему показалось, разрубил ахилл, отчего тот упал на пол, и взвыл от боли. Но и тут он не сдался, и было хотел вскрыть своим ножом живот Тимофея, но его опередила Лика. Выскочив ниоткуда, она перерезала ему глотку.

Громко дыша, Тима потрогал лицо, и почувствовал что-то мокрое на лице и сильную боль в носу. Посмотрев по сторонам, он заметил, как еле передвигающийся Аутух присел рядом с убитым стражником. Направив взгляд влево, Тима понял, куда делся первый египтянин. Он лежал в луже своей крови. Неру же, возвышаясь над убитым воином, гордо смотрел вперед, и, убедившись, что преград больше нет, решительно направился в покои Имхотепа, за которым тут же последовал Тима. В горячке боя парень не думал ни о чем. Ни о сестре. Ни о боли, но вот про артефакт, который у него отобрали сразу по пришествию во дворец, он не забыл. Выбив с ноги массивную дверь, которая оказалась не запертой, Неру опешил. Он ожидал увидеть прячущегося в углу жалкого, трусливого жреца, но вместо этого увидел спокойно сидящего на своей постели Имхотепа, который направил свое лицо вверх, при этом закрыв глаза. Осторожно ступая по полу, средь богатой мебели и шкур разнообразных зверей, Тим вместе с Неру, пройдя мимо стула с натянутой шкурой леопарда, встали перед Имхотепом.

— Неру, мне нужно знать, где та вещь богов, что он отнял у нас, — тихо произнес Тим.

— Хорошо, — кивнул Неру. Того распирало от злости и желания убить старика, но он готов был потерпеть, чтобы помочь своим союзникам. Легонько толкнув в плечо жреца, Тиме показалось, что тот вышел то ли из сна, то ли из транса, и, увидев перед собой каких-то непонятных людей с выставленными мечами, опешил. Что-то проорав на древнеегипетском, он пополз к стенке, свалившись с кровати.

— Говори по-русски! Где мой камень? — грозно спросил Тим, размахивая пред его лицом окровавленным мечом.

— О-он, во-о-о-он там, — дрожащим голосом произнес жрец, и указал на небольшую коробку из тростника, которая стояла на небольшом столике из того же материала.

— Неру, я проверю. — Проговорил парень, на что египтянин кивнул, выставив свой меч перед жрецом.

Подойдя к столику, Тима сдвинув в сторону мешающиеся песочные часы, открыл коробочку и увидел лежащий на мягкой танки свой артефакт. Взяв его, он крепко сжал его, не желая вновь потерять возможный ключ к их с Ликой возвращению домой. Вернувшись к Неру, Тимофей увидел, что египтянин уже начал свою тираду.

— Ты гнусный вор, лжец и убийца!!! Ты отдал приказ убить моего брата за то, что он говорил с богами! Почему!?! Почему ты решил пойти против воли богов в угоду себе одному?! Ты должен был служить фараону и быть голосом богов, а не их рукой! — гневался Неру, в то время как Имхотеп пытался что-то проговорить в ответ. — И за то, что ты злостный убийца и врун, я и боги, стоящие надо мной, приговаривают тебя к смерти! — Проорал он и с размаху всадил меч в грудь Имхотепа. Тот, вскрикнув, что-то ещё пробормотал себе под нос, но Тиме и Неру было плевать. Алая кровь потекла по скуле Имхотепа, и жрец упал на пол.

— Все, Имхотеп мертв! — сказал Неру и облегченно выдохнул. — Радуйся брат, ты отомщен.

— И египтянин устремил взгляд куда-то вверх. Тима не решался говорить что-либо в такой момент, потому вышел из комнаты. А тем временем египтянин, что присоединился к ним в переулке, упивался горем около тела второго. Аутух же, перевязав раны лентами, нарезанными из одежды стража, все так же сидел у стенки, отдыхая. Но больше всего его волновала Лика. Она сидела одна у стенки, непрерывно смотрела стеклянными глазами на окровавленный нож и что-то тихо говорила себе под нос…

— Я убила. Я убила. Я убила, — повторяла она, когда к ней подошел брат.

— Лика, сестренка, все кончено! Все кончено! — пытался успокоить сестру Тим, вынимая нож из ее рук. Та непонимающе посмотрела на него и, почти сразу же залившись слезами, уткнулась в его плечо.

— Тима, Тима, я убила человека! — говорила она всхлипывая.

— Ничего, ничего. — Успокаивающе гладил он ее по голове. — У тебя не было выбора. Ты защищала меня. Он был под контролем Имхотепа, а его душа уже давно была не в его теле. Ничего, ничего. Ты сделала все правильно, — успокаивал он ее, а она все продолжала плакать. Сам же парень, раздумывая о прошедшей короткой битве, понял, что в тот момент он ощутил неимоверный прилив сил. Неужели это и есть радость битвы, которую так любят воспевать в подвигах богатырей, подумал Тим. А тем временем в проеме показался один из воинов, и египтянин с Тимой, было, напряглись, потянувшись к мечам, но вставший тут же Аутух, широко улыбнувшись, подошел к нему и обнял, начав что-то рассказывать. Тут из проема в покоях уже мертвого жреца Имхотепа показался Неру с окровавленным мечом.

— Все, можно идти, — сказал он, и мятежники пошли обратно в подземелье. Быстро пройдя его и выбравшись наружу, они ничего не услышали. Причем вообще ничего, когда они спускались, то слышались звуки битвы, скрежет мечей, вперемешку с криками, но сейчас же совсем ничего. Лишь тишина спящего города. Не оглядываясь, Неру побежал обратно к базе.

— Мы не пойдем к своим, у ворот? — спросил Тим у Неру.

— Нет, мы это обсудили без вас. Как все закончится, каждый разбегается куда угодно. Так не поймают всех сразу, — на бегу протараторил Неру, перепрыгнув через несколько кувшинов, выставленных у стен домов. Вскоре все четверо добрались до жилища. Открыв дверь, Неру и Тимофей устало бросили в угол мечи и рухнули на скамейки. Вскоре появился египтянин, и последней вошла Лика. Она все еще была в шоке от того, что совершила десяток минут назад.