Рядом с ним стояла маленькая, худощавая женщина лет сорока и что-то рьяно выясняла по телефону командирским голосом. Второй телефон жалобно звенел у нее в руке. Она подняла его и начала ругаться в обе трубки, периодически притоптывая маленьким каблучком.

В нескольких метрах, опершись на перила, стояла девушка. Она уткнулась в телефон, и не обращала внимания на происходящее вокруг.

Андрей Вениаминович спешно отбежал к девушке и заговорил с ней о чем-то, она нехотя отвечала на его вопросы, не отводя глаз от телефона.

Я решил не испытывать судьбу и терпение Алены Константиновны. Уже подходя к ней, услышал возглас за спиной:

– Русские!

На меня налетел расхристанный мужик, обхватил меня и потащил к остальным.

– Нашелся наконец-то, – Алена Константиновна развела руки с телефонами, – а я его ищу кругом. Все в порядке, одного пиндоса нашли, – сообщила она трубке в левой руке.

От нашего нового знакомого несло перегаром. Выглядел он странно даже для пьяного иностранца. Черные берцы с развязанными шнурками, красный килт, и тельняшка. Все это под распахнутым белым тулупом, с розовыми пятнами, будто от краски из аэрозоля. Черные солнцезащитные очки, с которых не удосужились снять бирку, и серая шапка-ушанка. Я постарался прикинуть его туристический маршрут, но он не брал пауз, и принялся со всеми знакомится, попутно крепко обнимая.

– Шаммет. Зови меня Шам! – кричал он мне на ухо, крепко прижимая к себе.

Он обнялся с Андреем Вениаминовичем, девушкой, и направился к Алене Константиновне. Глаза ее расширились от ужаса. Она замерла, как суслик при виде хищника, но Шама это не остановило. Закрыв глаза, она сжала губы и отвернула лицо.

– Алена! – накинулся на нее Шам.

– Господи, уберите его, – зашептала она.

Я решил выслужиться и поспешил спасти Алену Константиновну. Обняв американца за плечи, потащил его к перилам, приговаривая:

– Где это ты такой тулуп достал?

Он неопределенно помотал пальцем, выбирая направление.

– На север едем! – закричал. – Надо тепло одеваться, иначе отморозишь себе что-нибудь.

– То есть юбка и голые ноги тебя не смущают, – невольно заулыбался я.

Он отмахнулся.

– Это для вентиляции. Тут жарко. А вот там, – он указал на море, – там будет холод.

– Не будет там никакого холода, – поправил очки Андрей Вениаминович, – градуса два-три мороза. Островная зона достаточно теплая даже в феврале.

Шам скривился и замер.

– Доброе утро! Все на месте? – по сходне с корабля сошел мужчина с клипбордом.

– Нет, нет, товарищ капитан, – замахала руками Алена Константиновна. – Этот меня отвлек совсем. Спонсор наш еще не приехал! Сейчас наберу.

– Я не товарищ, – вскользь поправил капитан.

– Уже подъезжаете? Как замечательно. Да, ждем, разумеется, – бархатным голосом пропела Алена Константиновна в правый телефон.

Шам, будто в летаргии, повис на перилах и уставился на море.

«Расстроился наверное из-за тулупа», – подумал я.

Через несколько минут показался черный мерседес. Он подкатил под самый трап-сходню. Первым вышел водитель и пошел разгружать багажник.

Передняя дверь открылась и появился огромный накачанный бугай в черной облегающей футболке с длинными рукавами. Его лысая голова поблескивала на солнце, а шея была толщиной с мое тело. Он зыркнул по сторонам, нацепил солнцезащитные очки, подошел к багажнику, схватил две большие сумки и пошел к сходне.

С заднего сидения появился невысокий щуплый мужчина с зачесанными набок короткими волосами, в больших прямоугольных очках, и с жидкими усиками. Он застегнул простенькую ветровку и, странно наклонившись вперед, пошел к багажнику. Дешевые туфли, широкие брюки, все подобрано с использованием генератора случайных чисел – сразу видно наш человек.

– Сергей! – завертелась вокруг него Алена Константиновна. – Рада видеть! А где же собственно наш дорогой иностранец? – добавила она шепотом.

– Здесь, – кивнул он и поправил очки.

Задняя дверка автомобиля распахнулась и неспеша, даже плавно, вышел третий мужчина. Осмотрелся. Легкая улыбка тут же возникла на смуглом лице. Обвел взглядом стоявших вокруг и кивнул в знак приветствия. Длинные седые волосы были зализаны назад, с характерными проборами от расчески. Короткая седая борода, будто только что подстрижена. Идеально сидящий костюм-тройка темно-синего цвета и до блеска отполированные светло-коричневые туфли.

Мы стояли и смотрели на него, а он на нас. Улыбка на его лице никак не исчезала, и похоже только она хоть как-то разряжала неловкую паузу.