— Исключено. Я готов. Инструкцию выучил.

— Сказал бы я тебе пару теплых, но уже поздно. С упрямым ослом спорить глупо.

— Обещай, что вытащишь меня, даже если я погибну. Не хочу становиться «ходячим мертвецом».

— Разве можно такие слова перед походом в Зону говорить? — разозлился Шухарт. — Правильно хозяин сказал, что ты чертов придурок.

— И все-таки обещай.

— Ладно. Запомнил. Но до этого дело не дойдет.

Дальнейшее я помню плохо. Все мое внимание было занято выполнением полученных от Шухарта инструкций, на другое я был не способен, даже по сторонам, вроде бы, не смотрел.

А потом меня накрыло. Внезапно, без предупреждения. Как парашютист, выпрыгнувший из люка самолета, я оказался в пустом пространстве, потеряв опору под ногами. Я испугался, но как оказалось, поспешил. Пустое пространство вокруг меня стало наполняться какой-то гадкой субстанцией. Воздух вокруг стал непостижимым образом сгущаться, стал неприятно липким и вонючим, мне показалось, что мои башмаки прилипли к полу. Но самое ужасное, что он проникал ко мне в нос и глаза. Это было уже не страшно, а тошнотворно.

Я хотел рассказать об этом Шухарту, попросить совета, но слова мои затвердели, обратились в камни, отделить их от моей гортани было неимоверно трудно. Затхлый запах дурманил сознание, а за спиной, как будто кто-то истощённо вздыхал. Жуть!

Хотелось все бросить, и быстрее вырваться из Зоны в привычный мир, но и с этим возникли проблемы. Такое бывает в сновидениях, когда попадаешь там в тяжелое положение, хочется убежать, а не получается, на руках и на ногах словно гири подвешены.

— Расслабься, парень, мы на месте.

Действительно, на двери перед нами было от руки написано: «1522».

Я ожесточенно помотал головой, чтобы сбросить ненужное оцепенение. Теперь было не до страхов, нужно было работать. Я достал детектор излучений и тщательно исследовал каждый уголок лаборатории. Никакого радиосигнала, ни сильного, ни слабого мне обнаружить не удалось.

— Ну и зачем мы сюда приперлись? — спросил Шухарт с иронией. — Ты доволен? Удовлетворил свое дурацкое любопытство?

Сдаваться мне не хотелось, я внимательно осмотрел каждый предмет, который мог бы излучать радиоволны, но не преуспел и в этом.

— Мы можем возвращаться?

Я кивнул. Любой другой ответ только бы подтвердил мою дурость.

Не помню, как мы выбрались из Зоны на зеленую травку.

— Я не нашел передатчика, — сказал я, мне хотелось, чтобы Шухарт меня пожалел.

— Ну, почему вы, умники, не слушаете знающих людей? Во второй раз я тебя в Зону не возьму, — сказал он грубо. — Даже не уговаривай.

— Да я и сам не пойду. Попробовал и ладно.

— Вот что, парень, лети стрелой в гостиницу, прими душ, переоденься. А потом сразу в «Боржч». Закажи бутылку виски и ни с кем не делись драгоценной влагой, сам оприходуй. Можешь не сомневаться, ты сейчас в таком состоянии, когда спиртное пойдет тебе на пользу. Не сомневайся, обязательно сработает. Может быть, Зона тебя и отпустит. Утром проснешься, как нормальный человек, перебравший вечером лишнего.

Я кивнул. Почему-то мне захотелось исполнить его приказ немедленно и беспрекословно.

Сначала все шло по плану: я принял душ, переоделся, мне стало легче, но до «Борща» добраться не успел. По дороге меня перехватил Молниев.

— Я слышал, что ты собрался в Зону? В поисках передатчика. Кстати, хорошее название для романа.

— Нет. Не собираюсь, я только что вернулся из Зоны.

— Ух ты! Нашел вражеский передатчик?

— Нет.

— Прощай, красивый и пошлый сюжет о безжалостных инопланетянах, желающих завоевать Землю.

Он довольно рассмеялся и похлопал в ладоши.

— Не скрою, рад. Боялся, что «хармонтский феномен» будет объяснен так банально.

Мне хотелось объяснить Молниеву, что реальность не обязана подчиняться выдуманным правилам построения сюжетов, которые заменяют фантастам повседневную жизнь, но понял, что это бессмысленно. Он все равно не поверит.