Улица приветствовала Надю лужами и запахом мокрого утра. Весна. Надя любила ее больше других времен года. Весна, как и пятница, дает надежду: кажется, что все лучшее впереди. И пусть до середины апреля на газонах лежит снег, а когда сходит, на поверхности обнаруживаются груды мусора. Вот и сейчас снег исчез, а мусор и песок остались. Неделю ветер гонял по дорогам фантики и пластиковые бутылки. Но за три дня дождь наконец прибил к земле пыль и мусор. Надя глубоко вдохнула свежий, прохладный воздух, для нее он пах радостным ожиданием лета.

У подъезда кто-то расчистил землю и высадил цветы – такие хрупкие и беззащитные среди коричневой грубой глины. На нежных сиреневых лепестках переливались капельки воды, словно улыбались голубому небу. Что бы ни происходило с людьми, природа всегда сохраняет гармонию.

В такой ранний час очереди за водой не было. Соседи по большей части еще спали и не знали, что лифт работает, следовательно, нужно пользоваться случаем и бежать по делам. Купив десять литров воды и скинув всю мелочь в прожорливый автомат, Надя счастливо поднялась на лифте на свой пятый этаж, оставила бутылки и наконец отправилась в «Лэнту».

Когда-то в Новом Домодедове было на удивление много супермаркетов. Район современный, дома высотные, большую часть квартир люди купили, и только пару домов заселяли очередники. В каждой второй высотке было спроектировано место под торговые площади. Красота! Направо пойдешь – «Пятерочка», налево – «Лента», прямо – «Перекресток». Сейчас осталась только «Лэнта», но жителям и ее хватало, потому как покупать особо было нечего и не на что.

Ситуация с продуктами в стране сложилась тяжелая. На товары первой необходимости, как называло их правительство, цены заморозили, поэтому они пропали с прилавков первыми. Остальное стоило дорого или очень дорого, но в продаже изредка появлялось. Хлеб, молоко, крупы, соль, сахар привозили в небольшом количестве, и все исчезало еще до девяти утра. К открытию у дверей магазина собиралась толпа. Кое для кого это стало настоящим бизнесом: добывать товары первой необходимости по государственным ценам, а потом перепродавать в два раза дороже.

Когда Надя подбежала ко входу, уже начали пускать внутрь. Народ сзади напирал и пихался, передние ругались. В дверь лезли со всех сторон. Какой-то мужик в красной куртке протискивался боком, в правой руке у него была черная сумка, а левой он грубо отпихивал тетю Клаву. Видимо, грузовик с продуктами уже приехал. Теперь кто первый успеет схватить товар, тот и молодец.

«Опоздала, – огорченно подумала Надя. – Ну хоть гляну, что там такое завезли интересное».

В магазин она вошла последней. Толпа переместилась с улицы в молочный отдел. Работники магазина не позволили устроить свалку: организовали народ в очередь. Надя уже честно собиралась пристроиться в самый конец, но тут заметила Свету. Та активно махала ей рукой, стоя почти у самого прилавка.

– Надя, иди скорее сюда! Что вы так смотрите на меня, мужчина? Это моя сестра, я ей занимала, – Света поставила на место пытавшегося было возмутиться покупателя и с радостью повернулась к Наде:

– Привет, сестренка!

– Привет! – Надя застенчиво улыбнулась в ответ. – Что там сегодня дают такое? Неужели молоко привезли?

– И молоко, и даже питьевые йогурты. Представляешь, как повезло?

– И не говори, такое славное утро сегодня, не нарадуюсь.

Со Светой Надя познакомилась полгода назад здесь же, в «Лэнте». Они чуть не подрались из-за последних бананов. Схватили связку с двух сторон, потянули к себе, у одной в руках оказалось два банана, у другой – три. Так и поделили. Пока взвешивали, разговорились. Мирно общаясь, дошли до кассы, потом еще минут двадцать болтали у магазина.

Света жила в соседнем доме. У нее была большая дружная семья: две дочери, престарелые родители и младшая сестра. Муж однажды пошел в магазин и не вернулся. «Обычная история, просто сбежал», – сказали в полиции и искать не стали. Может, так оно и было, кто знает. Света о муже говорить не любила, все больше про детей и огород.

Дочки у нее были крепкие, шустрые. Одной шесть лет, другой восемь. Ну и, конечно, огород требовал заботы, о нем Света могла говорить бесконечно, часами описывая, что посадит, что вырастит, и как они все это соберут, и что заготовят на зиму. Свету можно понять: участок земли кормил всю семью, особенно летом и осенью. Выращивали они все, что только могло выжить на не слишком плодородной почве в суровом климате.

С мая по октябрь Света все время проводила на участке, иногда оставалась там и на ночь. Когда поспевал урожай, огороды безбожно обворовывали, поэтому хозяева собирались в отряды и охраняли территорию от жадных до чужого добра соседей. У Нади же не было огорода. Она переехала в Домодедово уже после того, как народ поделил бесхозное поле рядом с домами. Ее совсем не тянуло к сельскому хозяйству, да и понимала она в нем мало. На балконе стояли тазики с землей, где летом она выращивала укроп и салат, – этого вполне хватало.

Теплую часть года Света тратила на огород, а зимнюю – на поиски работы. Это их и сблизило. Они были друг другу не конкуренты, а ходить по агентствам и собеседованиям вместе веселее. Опять же одна голова хорошо, а четыре уха лучше. То Надя что-то услышит и позовет Свету, то Света о какой-то вакансии узнает. Так и перебивались всю зиму, подрабатывая то там, то тут.

Найти что-то действительно стоящее никак не получалось. Можно было пойти продавцом или на доставку: платят мало, зато регулярно. Света постоянного места не искала, у нее огород летом, он важнее. А Надю на такую работу не брали, там требовалась медицинская книжка. Несколько раз она пыталась ее оформить, но все напрасно. Виной тому был повышенный билирубин – что-то, связанное с печенью. Когда Надя сдавала анализ в лаборатории, ей говорили: «Билирубин превышает норму на три единицы, принесите справку от врача, что вы можете работать с людьми». А участковый врач отвечал, что показатель ниже нормы, при которой требуется лечение, а справку он не даст, потому что у них нет такой формы, и вообще это не его дело. Пройдя несколько раз по этому кругу, Надя поняла, что остается ждать только чуда, если не сдать чью-то чужую кровь.