Софья вернулась назад и зашла в сарай. Там густо пахло сухой травой. Присмотревшись в темноте, разглядела кучу сена.

– Ну что, Альфа, ты готова лезть наверх? – прошептала она своей спутнице. На сеновале оказалось не так плохо, конечно, если не брать в расчёт писк мышей да противные мелкие соломинки, норовящие уколоть за воротником, а так в целом здесь было мягко и даже уютно. Софья обняла собаку и, думая о доме, быстро заснула.

Наступило утро. Солнце едва вышло из-за горизонта, осветив июньскими лучами бескрайние русские поля. Лёгкий ветерок нёс с Волги ночную прохладу, колыхая верхушки деревьев. Воздух, какой же здесь воздух! Без выхлопных газов автомобилей, без клубов пара и химикатов заводских труб! Лишь чистый запах полевой травы и хвойного леса. В деревне уже вовсю горланили петухи и мычали коровы.

– Софья!! Софья!! Нам пора! – сквозь сон услышала Соня голос и открыла глаза. Через дырявую крышу пробивались лучи света, в которых играли пылинки. Всё тот же сарай, тот же высокий стог сена, где она лежала с собакой. Альфа, навострив уши, прислушивалась к незнакомому голосу. Соня, поправив лямки комбинезона, постоянно сползавшие с худеньких плеч, и стараясь не шелестеть сухой травой, подползла к краю.

Неуклюжей походкой, переваливаясь с ноги на ногу, по конюшне ходил мужчина лет тридцати пяти, довольно пухлого телосложения, с большим округлым животом.

– Софья, нам пора в путь, давай выходи! – снова позвал незнакомец с беспорядочными русыми завитушками на голове и с пышными усами под толстым носом. Одет он был будто крестьянин с картинки из учебника по истории. Серая рубаха, перетянутая поясом, полосатые штаны, и запачканные босые ноги. Мужичок взял вожжи, хомут и вышел на улицу, где его ожидал чёрный конь.

– Какой смешной дядька! – прошептала девочка и посмотрела на рядом лежащую собаку. – Альфа, неужели мы до сих пор здесь, в этой крепости? Что же творится сейчас дома? Вдруг всё же меня ищет мама?

– Софья, слезай, нам нужно ехать, – повторил мужчина, в этот раз повысив голос. Крепко зная своё дело, он ловко стал запрягать коня. Поправил сбрую, затянул оглобли, натянул поводья, и в конце пробежал глазами по телеге, убедившись, всё ли на месте.

– Здравствуйте! – поздоровалась Соня.

– Ой! – от неожиданности вздрогнул незнакомец, обернулся и, разглядев девочку, сказал: – Вот ты какая! А я представлял тебя совсем маленькой, – улыбнулся он, сузив карие глаза, светившиеся добротой, выдавая беззаботный и простой характер этого человека.

– Меня попросил Афанасий Михайлович забрать тебя и отвезти на Сосновый остров к Белой Горе.

– Зачем? – спросила Соня.

– Ну, этого я не знаю. Он сказал, что будет ждать нас там.

– Вы Авдей?

– Ага! – мужчина покачал головой, и взяв увесистую охапку сена, бросил её в повозку. Девочка, что провела ночь на сеновале и привыкла к запаху сена, почувствовала новый аромат: откуда-то пахнуло полынью.

– Отсюда надо скорей выбираться, – продолжил Авдей, – если мы не хотим, чтоб тебя обнаружили.

– Почему?

– Да потому, что твоя странная одежда и эта пятнистая собака вызовут у стражи подозрения.

– Нормальная у меня одежда, – вполголоса возразила девочка.

– Нормальная или нет – это им решать. Коль не понравишься страже, вздёрнут на том столбе, да и делу конец, – Авдей почесал голову, – да глядь, после этого и ехать никуда не надо. Везти уж некого будет, – мужчина широко улыбнулся и указал на стог: – ты не стой, давай накидывай сена, дорога дальняя, сидеть будет мягче.

Девочка, вытаращив глаза и не задавая больше вопросов, осмотрела конюшню. Взяла вилы с черенком в полтора раза выше её роста и принялась таскать сено. После нескольких ходок куча в повозке едва прибавилась. Софья посмотрела на дорожку сухой травы, ведущую от стога к телеге, и, возмущённо скривив лицо, откинула в сторону вилы и принялась таскать руками.

– Готово! Запрыгивай! – скомандовал возница, посадив рядом с собой в телегу собаку.– Ну чего же ты ждешь, давай! – поторопил он Софью и натянул поводья. Девочка, с разбегу оттолкнувшись от колеса, юркнула в повозку, где её встретил тот самый горький запах полыни. Авдей накидал на неё сверху сена и приказал не шевелиться.

– Но, пошла! – Авдей слегка тронул поводьями бока коня, телега заскрипела и тронулась с места.

Едва они покинули конюшни, как их окружил гул просыпающегося города: удары топоров, скрежет металла. Софье ничего не было видно, лишь проблески света и мелькающие тени людей.

– Кто такой будешь? – остановил их неприветливый и хриплый мужской голос, прозвучавший над головой девочки. Телега остановилась.

– Я Авдей. По приказу воеводы, вот грамота.

Тишина, показалось Софье, длилась вечно, потом её нарушил смачный плевок, заскрипели дверные петли и отворились главные ворота.