Шрифт:
– Мама, я женюсь на Марине. Знаю всё, что ты скажешь. Все доводы и подробности. Однако моё решение – окончательно. Я много думал об этом и женюсь на ней, даже если ты откажешь.
Он знал: этой вести мать не обрадуется. Марина не из тухума 1 узденов 2 . Мать и все родственники будут против, это однозначно, односельчане будут смеяться над ним, а его детей будут называть обидным словом неузденов 3 . И несмотря на все эти доводы, он хотел быть с ней. После долгих терзаний он решился. Пусть. Главное, чтобы она была рядом.
1
Тухум – род, племя.
2
Уздены – люди знатного рода, богатые.
3
Неуздены – люди чернорабочие, прислуга, крепостные.
Он приготовился отражать все натиски и усмешки, обиды и суждения, но не рассчитал силу хитрости женщины, оберегающей сына от позорного конца.
Увидев непреклонность сына, Зульхижат сделала вид, что с трудом, но согласилась, а на следующий день объявила сыну, что, оказывается, Марина уже засватана.
– Опоздали, сынок, – сказала она, склонив голову и теребя кольцо с красным камнем. – она уже как год, за другого засватана.
Нет, такого разворота событий он не ожидал, не подготовился.
Обождав пару дней, мать нанесла решающий удар сыну, итак сбитому с толку, сообщив, что люди прознали про их намерения насчёт Марины, и чтобы пресечь все слухи, принижающие их достоинство, надо бы засватать хорошую девушку.
– Можно Загидат, дочь Умара, Зайнаб, дочь Сайпулы, Айшат, дочь Далгата, Раисат, дочь Алисултана. Выбери одну из них, и заставим замолчать всех говорунов.
Зулумхан слушал отстраненно: все равно уже на ком, если не на Марине. Но при имени Айшат он вспомнил Магомеда, унизившего его при всех. Налитые красным румянцем щёки Айшат.
– Айшат, – холодно посмотрел он на мать и вышел из комнаты. Впоследствии Зулумхан жалел о своём решении. Зачем он влез между Магомедом и Айшат? Да и жить с человеком, зная, что тот любит другого, оказалось невыносимой мукой. Но он сказал слово, назвал её имя.
Зульхижат больше и не надо было от него ничего. Всё остальное организует она. Одна надломленная душа неукоснительно сломит другие.
К Айшат известие пришло от матери. Улучшив минутку, когда можно говорить без лишних глаз, мать поставила перед фактом:
– К нам приходили сваты. Отец дал согласие. Ты выходишь замуж за Зулумхана. У них и тухум хороший, и достаток в доме есть, и сам парень хороший. Тебе очень повезло. От таких предложений не отказываются.
Через два месяца назначили свадьбу. А уже через две недели чемодан (обряд преподнесения подарков невесте).
Айшат опустила глаза и ничего не сказала. Она даже не знала, что имеет право что-то сказать. Да и кто сможет возразить её отцу…
Айшат выпила кружку холодной проточной воды и ушла в свою комнату. Она с детства, оказавшись под тяготами жизни, заворачивалась в одеяло, превратившись в огромное одеяльное чудище-червячка, будто бы залезала в невидимый для чужих глаз панцирь и оттуда наблюдала за происходящим в своей голове, как зритель наблюдает фильм. Конечно, ей бывало и страшно, и горько, но после вставала, свыкнувшись, будто все горести срослись с ней и стали её частью.
В назначенное время ближайшие родственники жениха пришли в гости к невесте с подарками. Айшат, бледная, с еле сдерживаемой дрожью стояла в центре комнаты, куда её и вывели. Ещё с детства она терпеть не могла этот момент, когда родственницы со стороны жениха восклицали: «У вас тут есть то, что мы оставили отмеченным» – так часто говорили про животных. Чтобы отличить свою скотину от чужих, на ухо животного ножом наносились различные знаки (подрезали с краю, вырезали в центре круг и т. д.). Всё это говорилось, конечно, в шутку, но осадок этой шутки Айшат раздражал всегда. И вот теперь она стоит в центре комнаты, безмолвная красиво-наряженная кукла во власти окриков баб и хохочущей толпы глазеющих.
Одна из тётушек Зулумхана с белой харой 4 вышла к ней и со словами: «Да повернётся к нам невеста животом, а к чужим спиной» – накрыла её платком, надела кольцо.
Громко озвучивая от кого какой подарок, подношения ставили перед невестой: тут и ткани для платьев, расписные большие платки, гормедо 5 , туфли. Глазеющие всё подмечают, запоминают. Кто и что принёс и насколько качественное и дорогое.
Что чувствовала Айшат? А что она могла чувствовать? Она выходила за нелюбимого, и более того (о любви Зулумхана к Марине догадывалась вся молодёжь села) за не любившего её. А её мнения никто и не спрашивал.
4
Хара – большой платок, а также шёлковая ткань.
5
Гормедо – тонкий большой платок с рисунками из шёлковой ткани.
– Тут даже вопрос неуместен, – ахнула бы Асият, мать Айшат, на такие слова, – когда такая партия.
Настал день свадьбы.Звуки зурны заполонило село. Под шатёр жениха стекались все близкие и дальние родственники, кунаки, друзья и просто знакомые. За спинами молодых белой ватой на красном ковре написали крупными буквами «Счастья молодым». Опилки втаптывались в грязь под каблуками танцоров, жених отвечал на поздравления друзей, исподлобья бросая взгляды на Марину, как всегда, парившую в центре танцевального круга. А слёзы Айшат падали по щекам вниз и капали прямо на золотое кольцо новобрачной. Только слез её никто не видел. Белый платок, спущенный до самого подбородка, скрывал их от прозорливых взглядов.