Стрельба длилось минут пятнадцать, как показалось. Хотя мог ошибаться, часов на руке нет, а посмотреть на циферблат в «сестринской» как-то не догадался. Да и какая разница, лишь бы стреляли по делу. Грохот неожиданно окончился, в резко наступившей тишине раздался усиленный мегафоном зычный голос.

«Граждане больные, те, кто остался живой и невредимый! Просьба обозначить своё местонахождение любым доступным способом. Стрелять не станем, можете выглянуть в окна!»

Грохот мегафона раздавался минут пять, сам уже стоял у окна и махал рукой. Слабость куда-то отошла, эйфория перед близким освобождением придавала силы. Разговор не прекращался, словно это записано на плёнку магнитофона. Меня уже успели увидеть и помахать в ответ. Можно представить, что почувствовал в этот момент, снова словно летал…

Внизу, во дворе, прямо на дорожке у больничного крыльца, стояла пожарная машина, выставив сзади кузова опоры. Пожарные, выпустив полностью лестницу, наводили её на верхний этаж. Начали с дальнего от меня, правого крыла, постепенно, окно за окном, забирали оттуда больных и персонал. Отличить одних от других несложно, по одежде.

Почти успокоенный, стал озираться по сторонам, думая, не взять ли фотик из портфеля, для истории снимки сделать? Броневик проехал еще дальше по дороге к мосту, видно только его корму. Грузовик тоже подъехал к входу в больницу, сдав задом почти к ступенькам. Задняя стенка кузов откинута, в кузове видны люди в форме. Вдали, справа, откуда и приехали спасатели, на дороге разглядел автобус. Наверное, это уже хвост колонны. Автобус незнакомый, похож на старый Львовский междугородный автобус. И где смогли такой откопать, помню, на работе такой часто заказывали в турбюро, это самый дешёвый вариант. Нас это устраивало, когда требовалось поехать в дальний район, вывезти больше, чем пару-тройку человек. Сейчас, после организации нового управления, часто выезжали в районы для профилактических мероприятий. Почему вдруг вспомнил про это, настолько нереальное, по сравнению с происходящим?

Эвакуация шла медленно, больные и даже медперсонал с большим трудом спускались по лестнице. Скорее тут помогла бы вышка, как у электриков, но ей бы так близко к стенам не подъехать. А на этой пожарной лестнице можно дотянуться до каждого угла. Смотрел, как неловко карабкаются спасаемые, и вспомнил про серого товарища, как же его забрать? Наверняка, станет упираться и вырываться… Разве что, запихать в пакет, или еще лучше, в портфель. А потом мысли перескочили к соседу, ведь не кот, в портфель не засунешь, как с ним поступят?

Тем временем внизу бойцы, в бронежилетах, тяжёлых шлемах, точно не армейских, прикрываясь большими щитами, топтались на крыльце у главного входа. Потом раздалась команда, и они пропали из поля зрения. Что там происходило дальше, не знаю, но вначале послышался грохот, потом звон стекла и выстрелы. То, что это выстрелы, догадался только потому, что эти глухие звуки последовали сразу после начала атаки. Совсем не походили на ту канонаду, что грохотала во дворе меньше получаса назад. Видимо, это бесшумное оружие, раньше не обращал внимания на такое, когда на стрельбище попадал на сборах.

Через некоторое время раздались уже громкие выстрелы, с улицы почти не слышно, вот внутри здания, через лестницы и коридоры, передавались отчётливо, даже стены дрожали. Тут сообразил, что не стоит просто так торчать у окна, надо бы собраться в уже скорую дорогу.

Признаюсь, боялся отойти от окна, вдруг обо мне забудут. Но всё же вернулся к кровати, запихал всё, что подвернулась под руку, в портфель, накинул на себя одежду, что у меня здесь есть, сверху накинул больничный белый халат, что висел в сестринской комнате. Зачем это сделал, наверное, не хотел окончательно испачкать костюм?

Теперь кот, который исчез так не к месту. «Котя, котя, куда ты делся?» Везде посмотрел, но кот нигде не объявился. Что же делать, оставлять? Куда пропал, где здесь прятаться? Ведь пропадет здесь один? Или сбежал из палаты, но как, дверь ведь заперта?

Скорей бы до меня добрались, интересно, как соседа станут забирать? Наверное, позже меня вывезут, когда снизу группа пробьется, та, что чистит этажи. Там уже проще, если свободно от «психов», то на каталку и в лифте опустят, свет ещё не отключили. Машинально посмотрел на светильник в «сестринской». Хотя, конечно в таком состоянии, какая тому эвакуация… А ведь «скорой помощи» внизу не видно, тем более, реанимации. Нет, не повезут в таком состоянии. Вон, и прибор у него в ящике на стенке мигает и мигает. Ладно, сообразят, ведь это «спецы» прибыли!

Ну, наконец, моя очередь. Стараюсь открыть окно, но ничего не получается, на нем даже ручек нет. Это специально, как раз от таких больных, которым хочется свежего воздуха? Лестница уже напротив окна, мне кричат: «Откройте раму!» Убираю чучело из наволочки, показываю, что никак не получается. Увидев, поняли, машут, чтобы отошёл от окна. Послушно отхожу к койке, мощный удар пожарного топора и стекло рассыпается по подоконнику, осколки падают вниз и на подоконник. Такие звуки уже не раз слышал с начала эвакуации, только не так громко. Откуда только силы взялись, портфель перекидываю на ремне через плечо, хватаюсь за спинку стула. Даже с некоторым сожалением оглядывая палату, так и не увидев кота. Ставлю стул у окна, предварительно бросив наволочку с «чучела» на битые стёкла на подоконнике. Пожарный боец, в шлеме с опущенным забралом, протягивает руку, чтобы, не дай Бог, не навернулся с такой высоты.

— Кто еще, Чип и Дейл, спешим на помощь! Поголовная эвакуация, спускайтесь вниз, там встретят, — бросив хмурый взгляд, ответил спасатель.

— А как же сосед? — спрашиваю бойца.

— Что за сосед? — боец смотрит уже настороженно, — Заражённый?

— Нет, просто лежит под приборами и с кислородом, слабый очень.

— Не беспокойтесь, спускайтесь. С ним разберёмся. Держитесь на лестнице крепче.

— Постараюсь, вроде силы не ушли.

— Давайте, не спешить, но и не тормозите.