Шрифт:
— Ну, и что делать? — спросила у Озрика, поднявшего голову с подушки.
Если раньше лилохвост прокрадывался в мою комнату втихомолку, то в последние дни поселился в ней официально. Он забегал ко мне с самого вечера и отказывался уходить. Даже Арвин плюнул и перестал его выгонять. Тем более что питомец совершенно не хотел слушаться.
Озрик тявкнул многозначительно.
— Вот и я так думаю, — согласилась с ним. — Если совсем не идёт, надо отпустить ситуацию. Отвлечёмся немного, а к вечеру попробуем ещё раз.
Схватив горячую булочку с кухни, я поторопилась в замок ко льву, который никак не хотел очаровываться. Он всё также настороженно встречал меня тихим рыком, но, завидев еду, снисходил до равнодушия. О том, чтобы погладить его, даже речи идти не могло.
— Наверняка Арвин знает к тебе особый подход… — прошептала я досадливо, наблюдая за тем, как питомец уплетает мясо.
Когда лев был накормлен, ящик помыт, а замок убран, я по-прежнему не хотела возвращаться к обучению. Да и что в том удивительного? Неудачи не способствуют росту энтузиазма.
— Решено. Иду гулять, — выдала я, когда уже стояла на пороге своей комнаты и не решалась войти.
Развернувшись на каблуках, снова направилась на первый этаж, переобулась в прихожей, накинула пальто и, бросив Озрику «Со мной нельзя», вышла на улицу. Погода стояла на удивление солнечная. Снег игриво переливался и приятно хрустел под ногами. Казалось, я попала в зимнюю сказку. И моё возвращение из летнего замка, спрятанного в параллели, делало эту прогулку ещё необычнее.
Пройтись я решила той же дорогой, по которой мы с Арвином несколько дней назад возвращались из портальной беседки.
Тишина и только хруст снега под ногами. Это невероятно успокаивало и позволяло отвлечься от тревожный мыслей. Я радостно рассматривала припорошенные снегом деревья и улыбалась самой себе. Поодаль справа показался соседский особняк. С высоким крыльцом и башенкой сбоку. Сомнений не возникало — в нём жила потомственная аристократия. Как там Паул их называл? Ронерсы?
Я остановилась у калитки в сад, чтобы полюбоваться домом. Но мой взгляд, до этого блуждавший по каменному фасаду, зацепился за нечто неожиданно лиловое сбоку среди серо-белых красок. Оно тихонечко ютилось за кустом, торчащим из сугроба. Для цветов время года было неподходящее. Я перегнулась через калитку, пытаясь рассмотреть вещицу, перетянувшую на себя моё внимание. Она шевельнулась и потрясла шерстью. Погодите-ка…
— Озрик? — спросила я удивлённо.
Лилохвост подпрыгнул от неожиданности и зарылся в сугроб.
— Озрик, я видела тебя. Вылезай, — крикнула так, чтобы даже через снег мой голос звучал убедительно. — Иди сюда, я отнесу тебя домой.
Но мои слова не просто его не убедили, а наоборот заставили углубить свой снежный подкоп.
— Вот же неслушник…
Я вздохнула и огляделась, убеждаясь, что вокруг не было свидетелей. Потянулась к щеколде, закрывавшей калитку, и только собралась выудить этого хитреца, как буквально перед моими глазами светящийся магический диск просвистел в воздухе и срезал снежную шапку сугроба и одну из веток куста.
Лилохвост удивлённо подпрыгнул и принялся оглядываться в поисках угрозы. А когда заметил ещё один приближающийся диск, поднял хвост, обозначая готовность к ответному нападению.
— Тя-я-яв, — предупредил он и подпрыгнул, ухватывая диск зубами и обращая его в магическую пыль.
То, что для меня выглядело нападением, для лилохвоста казалось игрой. Пока очередной диск не успел нагнать нас, Озрик начал красться к нападавшему, высовывая из сугроба только свой лиловатый нос.
— Озрик, ко мне! — приказала ему, ругая себя, что так и не смогла освоить ни одной защитной печати. Да и в боевой магии я тоже ничего не понимала. — Сейчас же, — подзывала непослушного питомца. Но тот был слишком увлечён игрой. Он разорвал ещё один диск в прыжке и сделал рывок вглубь сада.
Я решительно толкнула калитку и побежала за лилохвостом.
— О-озрик, — позвала снова.
— Не поможет, — раздался насмешливый мужской голос из-за угла особняка. Казалось, говорящего я уже знала, но не могла припомнить.
— Кто вы? — крикнула и стала пробираться по снегу дальше.
— А вы? — голос продолжал насмехаться. — На званых гостей не похожи. Зато гуляете по моему саду…
Я замерла.
— Господин Ронерс? — спросила неуверенно.
И отчего у знати в этом мире обязательно должен быть скверный характер? Непременно нужно насмехаться над кем-то, запугивать или бросаться в него магией.
— Можно просто Орман, — ответил сосед и, шагнув из-за угла, швырнул Озрику ещё один диск, который летел на достаточной высоте, чтобы не представлять угрозы для лилохвоста. Зато радости принёс ему немало.
— Обязательно было меня пугать? — спросила, пробираясь по сугробам к Орману Ронерсу. Высокому, плечистому блондину, который снова разгуливал по улице без головного убора и с расстёгнутым пальто.
— Я не пугал, — пожал он плечами, — а заманивал. Как и вашего лилохвоста. Это, между прочим, его любимая игра. Только она и способна выкурить его из моего дома.