— А вдруг? — усмехнулся мой дракон. Но руку с плеча убрал, чтобы поймать ладонь и сцепить наши пальцы.

— Ну весь в отца, — поддел своего советника мой родитель. — Ты же помнишь, а, Сэмуэль? — озорно подмигнул он другу.

Мы все дружно и с интересом покосились на Остера старшего, но тот лишь отмахнулся, пока мы не успели заметить легкий румянец, появившийся на его бритых щеках.

Надеюсь, однажды я узнаю их историю, что, судя по всему, не менее интересна нашей с Энрионом.

А дальше нас ждало приветствие собравшегося у дворца народа. Они пришли посмотреть на наследников и баритаров двух континентов, что дали свое согласие на династический брак. И когда мы оказались перед ними как на ладони, то я чуть не оглохла от криков приветствия, поздравлений и просто чьего-то восторженного визга.

Это было так непривычно. Но видя уверенные лица близких, я смирилась с тем, что к подобным моментам просто придется привыкнуть. Я — наследница правящего рода континента Лейсас, сестра будущего баритара, феникс, что затерялся в чужом мире. В двадцать пять лет моя жизнь перевернулась, и я обрела то, о чем могла только мечтать — друзей, семью, себя.

Я не знаю, что ждет нас всех дальше. Одно мне известно наверняка — пока мы все вместе, мы со всем справимся.

Мы стояли в одном из подвалов дворца, знатно нервничая, переглядываясь друг с другом и не смея поверить своему счастью. Свет магических ламп отбрасывал кривые тени на холодный каменный пол, но мы не обращали на это внимание.

Ярко-синий портал в центре, все больше увеличивая скорость своего вращения, задрожал от силы, что в него вливало сразу несколько магов. Мы с Даном синхронно разрезали свои ладони и стали произносить особое заклинание призыва.

Наш отец, взволнованно сминающий край своего сюртука, вышел вперед, готовый подхватить супругу в любой момент.

Сегодня совершенно однозначно был особенный день. Для каждого из нас.

Когда портал схлопнулся, и на руки Аксэну старшему упало стройное тело женщины, чьи черные волосы разметались в стороны, я забыла, как дышать.

— Даливар? — Растерянный родной голос был полон неверия, но это не помешало матери обхватить мужское лицо ладонями и вглядываться в него, снова и снова. Секунды тянулись, мама так бережно оглаживала пальцами черты лица любимого, давно потерянного супруга, что хотелось отвернуться, чтобы не смущать родителей.

— Ты здесь… — Слышала я ответный шепот, что отражался от каменных стен. — Мы снова вместе, все, как раньше, любимая, моя сильная девочка, мы снова вместе.

Глядя на их пару, что потеряла друг друга больше, чем на двадцать лет, но сохранила свои чувства, я ощутила невероятное тепло. Оно расползалось от сердца по всему телу, заполняя каждую клеточку и даря невероятную легкость. Если в этом мире и есть любовь, то, пожалуй, она должна быть именно такой: не знающей преград, временных рамок, наполненной верой, светом и трепетом.

— Трис? — Осознав, что действительно оказалась дома, а не в ловушке очередного сна, мама заметила и своих детей, стоявших неподалеку. — Трисия, ты здесь… — Ее глаза расширились от узнавания, и она дернулась в руках супруга, но тут же замерла, когда поняла, кто стоит рядом со мной. — Дани? — еле слышно шепнула она. — Сынок, это правда ты? — Отец поставил ее на ноги, но колени матери тут же ослабли, и она бы упала, не придержи ее папа.

Родительница потянулась руками к Даниэлю, и брат в одно мгновение преодолел разделяющее их расстояние, чтобы оказаться в объятиях, которые уже много лет мог видеть лишь во сне.

А спустя месяц во дворце праздновали свадьбу сразу две пары молодоженов, которых пришел поздравить весь белый свет.

Ливая с Даном держались за руки и с нежностью смотрели в глаза друг друга, на радость нашим родителям. За браком, который можно было считать политическим, стояла большая искренняя любовь длиной в вечность, но другие об этом могли лишь догадываться.

А мы с Рионом…

— Аби в восторге от первых экспериментов с артефактами перемещения силы. Маленькие девочки, испытывающие слабость, становятся более выносливыми. Сейчас начали цикл экспериментов с беременными и… — договорить Рион мне не дал, увлекая из зала в длинные коридоры, а затем ближайшую свободную запирающуюся на замок комнату.

Твердые губы закрыли рот поцелуем, а сильные руки прижали к стене, прохладу которой я ощутила так резко, что с шумом выдохнула, прильнув к теплой груди супруга.

— Я люблю тебя, Белатрисия Остер. До искр в глазах, до боли в груди, каждой частичкой своей души и стихии, — сорвалось жаркое признание с любимых губ. — Но давай остаток этого дня проведем только вдвоем — ты, я и наши чувства. А завтра я буду готов обсудить с тобой что угодно, хоть новые разработки нашего друга, хоть доносы шпионов из других континентов. Я слишком счастлив тому, что теперь ты — моя жена, чтобы говорить о чем-то другом, кроме нас. Чтобы заниматься чем-то, кроме тебя.