— Я там вещи твой привез, — хриплю, зацепив зубами нижнюю губу. Оттягиваю ее, отпускаю, тут же веду кончиком языка и ловлю ртом ее рваный выдох. — У меня от тебя крыша едет, — добираюсь все же пальцами до ее груди, подушечкой слегка задеваю сосок.

Мою малышку простреливает возбуждением. Зрачки увеличиваются, ротик приоткрывается, она смущенно пытается сдвинуть ноги. Смешная. Я там уже все рассмотрел и даже попробовал.

Сегодня придется просто спать рядом с ней. Лекс хоть и в отключке до утра и вряд ли что-то узнает, но я не могу так с ним поступить. Одно дело, когда он где-то есть, а другое, когда есть в моей квартире.

— Давай уже, корми меня, малыш, — ухватив за ягодицы, снимаю Риту с тумбочки. — Позже за вещами вниз схожу.

Глава 32

Алексей

Снится всякая хрень. Уже раз пятый за ночь просыпаюсь и плаваю в непонятном сером мареве, не соображая, где нахожусь. Точно не дома. Смутно помню, как гнал на байке по городу бухой в говно. Тормознул у прикольного круглосуточного клуба, дернул парней, а потом все вообще превращается в один сплошной туман.

Я как Ритку в одной простыне в квартире брата увидел, планка упала окончательно. Всю дорогу, пока гнал на мотоцикле, перед глазами стоял ее растерянный взгляд и растрепанные волосы. Рад забрал ее, и она с ним пошла! Я не нужен этой девчонке. Что там брат говорил? Давлю слишком? У меня характер такой. Отец бесится обычно, а я пру танком, если мне чего-то хочется. Хотелось ее и я наделал ошибок.

Слова брата всплывают в одурманенном алкоголем мозгу:

«Поэтому она со мной, Лекс! Потому что у меня даже на секунду не возникло мысли, что ее можно с кем-то делить!»

Нет, брат. У меня изначально не было шансов. Я бился об стеклянную стену, пытаясь добиться ее расположения, а она уже была влюблена в тебя. С самого первого дня вашего знакомства мне там ничего не светило.

Идиот…

Воспоминания приходят урывками. Я Ольге все рассказал. Черт! Про любовницу точно, про Риту — не помню.

Самое смешное, что я вообще-то прекрасно знаю, как гасить свои взрывные эмоции. С Риткой просто гасить не хочется. С ней хочется огненного секса, хочется вдыхать ее стоны, носиться с ней на байке по стране и видеть блеск в ее глазах. Ей нравится мой байк! А еще она хочет видеть во мне друга. Я в дружбу между мужчиной и женщиной не верю. Как можно дружить с той, на которую у тебя стоит?

Еще гребаный Рад! Меня бесит, когда он прав. Он даже сейчас, в этой ситуации прав! Ритка — его девочка. Он ожил с ней. Перестал быть механической машиной, трахающейся в больнице и по отелям ради удовлетворения физики. Брат стал улыбаться. И как уместить в себе злость на него и радость за него я не знаю!

Слишком объемные чувства. Практически равноценные. Они оба во мне сейчас не умещаются. И побеждает тупая ревность, которая стоит где-то в середине между ними. Я ревную брата, который для меня дороже отца, к Ритке, а Ритку к брату. Вместе с тем мне именно ему, Радомиру, всегда хотелось доказать, что я тоже что-то могу, что я тоже чего-то стою. Мне хотелось дотянуться до него. Это мой долбанный кумир! Я рос с ним, тянулся за ним. Хотел стать равным ему, но, блядь! Даже девушка, которую отдали мне, выбрала его, а я где? Опять на втором плане… Просто друг для нее.

Серое марево превращается в темноту и мысли исчезают.

Просыпаюсь от того, что глаза режет яркий свет. Солнце палит прямо в окно с незакрытыми жалюзи. Поворачиваю голову на звук шагов.

— Извини, забыл, — и свет рассеивается.

Рад садится рядом со мной на диван.

— Ты как?

И что, даже в морду не даст за то, что я все рассказал его жене? Сощурившись, рассматриваю брата. В глубине души надеялся увидеть следы от Олькиного маникюра на его морде, но там ничего нет.

— Капали? — понимаю, почему после такой пьянки нет вертолетов и в целом состояние вполне адекватное. Жрать только охота так, что желудок громко урчит.

— Пришлось. Ты был невменяем. Сейчас накормлю тебя и давай спокойно поговорим.

— Рита где?

— У Кати.

Упав обратно на подушки, вспоминаю, кто такая Катя. Кажется, подружка. Так, а сколько времени сейчас? Сажусь, ищу свой телефон. Рад, оставив сковороду с омлетом, берет его с кухонной тумбы и отдает мне.

— Разряжен.

— Угу. Еще и экран грохнул. Новый, — вздыхаю, бесполезно прожимая кнопку включения. — В душ можно? — чувствую, как от меня воняет, будто я вчера по помойкам лазил.

— Ты знаешь, где полотенце.

Кивнув, иду в его комнату. Останавливаюсь и пялюсь на застеленную кровать. Воображение подкидывает картинки, как брат здесь занимается сексом с моей Риткой. Мотнув головой, забираю полотенца и выхожу. Он сказал, у них ничего еще не было. Я почему-то верю ему.

В ванной обнаруживаю некоторые ее вещи. Почти ничего. Зубная щетка, расческа и любимый гель для душа.