Пять золотых в месяц! Очень неплохое начало для той, которой не досталось наследства.

– Надеюсь, мы поймём друг друга, - тут маркграф не удержался и опять посмотрел на мои сапоги.

– Месье, - потеряла я терпение, - при всём моём уважении, я приехала, чтобы поделиться знаниями с вашей племянницей, а не одеваться в угоду вашим вкусам. Оставьте в покое мою обувь. А если вам так уж неприятно видеть меня, позвольте поговорить с вашей супругой. Надеюсь, она более прогрессивных взглядов и...

Я хотела сказать – и судит людей не по одёжке, но Огрест перебил меня.

– У меня нет супруги, - сказал он холодно и выпрямился, скрестив руки на груди. – Запомните, пожалуйста, барышня Ботэ. Моя племянница – это всё что у меня есть в жизни. Она - дочь моего покойного брата, и я всё сделаю ради её счастья. Не будьте с ней строги, прошу вас. Она слишком мала, чтобы сразу погрузиться в учёбу. Давайте ей послабления. И хочу предупредить, что она – девочка непростая. С ней… достаточно тяжело общаться.

Не женат, заботится о ребёнке… Точно не мужчина, а снеговик какой-то. Но я уже остыла, и охотно перешла на разговор о моей будущей подопечной.

– Не волнуйтесь, месье, - заверила я маркграфа, - работая в пансионе, я находила общий язык с самыми трудными детьми. Я проявлю весь свой профессионализм, чтобы подружиться с Марлен, и приложу все усилия, чтобы она была довольна.

– Вы знаете, как её зовут? – он посмотрел на меня исподлобья.

– Мне любезно сообщил об этом месье мэр.

По лицу Огреста промелькнула тень досады.

– Ещё одна просьба, барышня Ботэ, - он говорил таким тоном, будто жевал ириску, и она склеила ему зубы, - наш мэр – чудесный человек, но чересчур любит поговорить. И вообще, в этом городе редко что происходит, поэтому люди любят посплетничать. Вы – приезжая, человек новый, неизменно вызовете интерес…

– Не волнуйтесь, месье Огрест, - сказала я твёрдо, - я не дам повода для сплетен. Я приехала сюда не искать мужа, а чтобы встать на ноги, зарабатывая на жизнь честно. Можете быть спокойны – ни один мужчина в этом городе не заинтересует меня, - тут я не смогла удержаться от шутки и добавила, чувствуя, как лукаво дёргаются уголки губ, - не заинтересует, даже если будет очень сильно стараться.

Оказывается, глаза у милорда Огреста не синие, а голубые. Это красиво, когда у человека голубые глаза. Всегда кажется, что человек с такими глазами прямодушен, честен и отважен. Особенно когда смотрит вот так – прямо, без хитринки…

– Я не об этом, - голос маркграфа вернул меня откуда-то из голубых небес на каменный пол. – Не слушайте никого. Люди много говорят, и почти всегда – не по делу. В Шанталь-де-нэж посплетничать – любимое занятие.

– О… хорошо. Можете на меня рассчитывать, - сказала я серьёзно, хотя тут впору было расхохотаться.

Пока я заверяла его в своих серьезных намерениях, он просто хотел намекнуть, чтобы я не слушала, что о нём болтают люди. Интересно, а про своё милое прозвище он знает?

– Раз мы всё выяснили, - маркграф убрал письмо мадам Флёри в шкатулку, - я прикажу Жозефине проводить вас в вашу комнату. Я распорядился, чтобы вам приготовили комнату рядом с комнатой Марлен, так будет проще.

– Совершенно верно, - согласилась я, отметив, как он невзначай бросил «я прикажу», «я распорядился».

– Надеюсь, вам понравится в нашем городе, - Огрест постарался произнести это максимально радушно, но у него плохо получилось.

Старания я оценила и сказала, что уверена, что мне будет очень уютно в Шанталь-де-нэж и в этом замке.

– Отдохнёте – и Жозефина представит вас Марлен, - закончил наш разговор милорд маркграф и с плохо скрываемым облегчением повёл рукой в сторону двери, предлагая мне выйти.

– Разве не вы познакомите нас? – удивилась я.

– Нет, Жозефина, - отрезал он. – У меня срочные дела. Прошу простить, барышня Ботэ.

– Как скажете, - я не слишком поняла его раздражение, но оно, несомненно, было.

Только не понятно, что его вызвало. Что или кто. Надеюсь, не мои красные сапожки действовали на него, как иголка в бок.

Госпожа Броссар дожидалась нас в коридоре, и сразу же взяла меня в оборот.

– Комната вам понравится, - говорила она деловито. – Там до вас никто не жил, но очень уютно. В замке, вообще, мало народу. Милорд, барышня Марлен, я и двое слуг.

Себя она, судя по всему, к слугам не причисляла. Любопытно, в какую категорию попаду я?