– Это не в ваших интересах!

– Не, мы тут все под допингом! Ща мы вам моментом махач организуем! Не-не! Мы снимаемся с соревнований, – зашумели бородачи.

После нескольких минут препираний стало ясно, что в игре остались шесть столов из десяти.

– Ну, Любовь, начинайте!

Любочка мучалась сомнениями. Целовать директора в губы на корпоративе – это все же чересчур. Она невинно улыбнулась и аккуратно указательным пальчиком прикоснулась к пухлым губам Льва Борисовича. После засмеялась и потеребила его за мочку уха. Лев Борисович, продолжавший все так же сидеть в малюсенькой короне, закатил глаза, изображая экстаз.

– Аплодисменты Любе за столь смелый поступок. Лев Борисович, теперь вы!

Лев Борисович неохотно похлопал по правой руке Галину и уверенно несколько раз погладил ее по голове. Казалась, Галина совсем не смутилась, а напротив, осталась довольна вниманием и при наличии хвоста неизбежно подняла бы его вверх.

– Прекрасно. Лидия, ваша очередь.

Лида, заливаясь журчащим смехом, осторожно ущипнула Игоря Петровича за мохнатый подбородок. Затем поднялась со стула и поцеловала соседа в лысую макушку, оставив на глянцевой поверхности ярко-красный след помады.

– А-а-а! – надрывно завопил Игорь Петрович и, подражая двоюродному брату, тоже закатил глаза. Тут же подскочил фотограф и запечатлел Лиду, обхватившую руками, словно трофей, голову Игоря Петровича с поцелуем по центру лысины.

– Поаплодируем Лидии, которая пока у нас в явных лидерах! Все, Лидия, ищите снимки в интернете!

Борислав вместе с фотографом направились к остальным участникам. Под аплодисменты и комментарии шумного зала оставшиеся игроки продолжили то целовать ручки и щечки, то щипать за носы и лодыжки.

После череды тостов от ведущего заиграла танцевальная музыка, и уже не вполне трезвые гости вновь заторопились в зону танцпола. Разгоряченные мужчины дали волю эмоциям. Особенно отчаянные выползли на сцену. Задорно дергали ногами, а руками в душном пространстве выводили изящные кренделя. Карпов Сергей в такт музыке размахивал женскими бусами. Володя Баранов методично тряс локтями как в танце «маленьких утят». Все, кто не устремился танцевать, продолжили застолье. Надежда Петровна Крутько переместилась за соседний стол, где в компании шумного коренастого мужчины с седыми висками безудержно хохотала. Собеседником Надежды Петровны оказался армейский друг Льва Борисовича – Олег Огуля.

– Выпьем? – предложил он ей.

– На брудершафт! – без колебаний согласилась она.

– Надежда Петровна, может, забрать у Геннадия Андреевича ваше болеро? – прервала их Галина Комаренко, внезапно появившаяся у стола и почти вклинивавшаяся между ними.

Надежда Петровна покосилась на юриста, опустила бокал и перевела туманный взгляд на танцующего Геннадия. Костлявый и сутулый, в женской кофте, он косолапо пятился назад, пытаясь изобразить лунную походку.

– А, пусть, – безучастно ответила она, – мне в нем тесновато.

– Олегулюшка, на брудершафт! – Надежда Петровна расплылась в улыбке, и они как по команде одновременно скрестили руки.

– Но-вый год к нам мчится! – гремели динамики.

– Ско-ро все случится! – подпевал зал.

Девушки тоже не отставали от мужчин и активно крутили бедрами. Отплясывали от души кто во что горазд. Особенно разошлись Маша и Маргарита. Ритмичные звуки заставляли их двигаться энергично и даже безумно, словно на последней школьной дискотеке. Александра выглядела куда более прилично. Даже шампанское, которое сегодня лилось рекой, не смогло усыпить в ней бдительность и отключить ее внутреннюю отличницу. Скованней всех танцевала Виктория. Ее нескромный наряд контрастировал с холодной сдержанностью и королевскими манерами. Она плавно, аккуратно покачивала бедрами и то и дело одергивала бретельки короткого платья.

Освобождая место для вновь подошедших мужчин, Александра и Маргарита невольно сместились из танцевального круга. Совершенно случайно они оказались слишком близко к столу, где сидел осоловевший Лев Борисович. Компаньонов у него не было. Родственники и друзья праздно шатались по залу. Любочка позировала усатому фотографу.

– На меня, на меня больше. Люба, улыбнись! Вот, прекрасно! А теперь к роялю, представь, что ты виртуозная пианистка! Вот! Все, я сражен, я фанат классики! Обожаю Шопена! – тараторил усач, щелкая камерой.

И без того смешливая Любочка хохотала не переставая, как заводная.

– А можно у оленя теперь? – она подскочила к световой инсталляции и по-кошачьи выгнула спину. Новогодний светящийся олень привлекал многих в этот вечер, и только ленивый не сделал с ним селфи.

Увидев женские силуэты Александры и Маргариты так близко, Лев Борисович приободрился и рванул с кресла. Улыбаясь, он распростер руки к Александре:

– Шу-рик!..

Она обречено улыбнулась в ответ и двинулась чуть левее, пытаясь избежать объятий. Но это ее не спасло. Лев Борисович сполна одарил Александру текильным выхлопом и теплом своего тела. Повернувшись к Маргарите, он обиженно надул губы, прищурился и погрозил Марго указательным пальцем: