В один серый мартовский день Теона с Лешей пришли в Эрмитаж, где их уже ждал Павел.

Дворцовые анфилады, эпохи, страны, герои, артефакты — этот огромный музей, сердце Петербурга, был городом в городе (впору заблудиться!), но Павел, как настоящий хранитель времени, чувствовал себя здесь уверенно. Он вел Теону с Лешей по ослепительным галереям и парадным залам (может быть, чересчур пышным с точки зрения смущенных девочки в красном берете и парня в свитере с оленями) и вдруг остановился перед одной закрытой дверью.

— Хотите проведать свою знакомую? — улыбнулся Павел.

Теона, не видевшая картину с того декабрьского вечера, когда передала ее Марии, призналась, что очень бы хотела поговорить с ней. Вот это «поговорить» прозвучало, может, и странно, но Павел серьезно кивнул, как будто прекрасно понимал, о чем идет речь.

— Выставку только готовят к открытию, но вам можно ее увидеть, — он открыл дверь, — идемте.

Они вошли в небольшой зал, где на стене висел плакат с названием выставки «История одной картины» и одно, столь хорошо знакомое Теоне и Леше полотно.

Теона тихо поздоровалась с незнакомкой. Картина по-прежнему источала волшебное, почти осязаемое свечение.

— Полотна старых голландских мастеров будто сотканы из света, — задумчиво сказал Павел, — того самого, который вспыхивает в момент рождения ребенка и который остается, несмотря ни на что, даже после смерти. Того света, что пронизывает мир.

Он вышел из зала, оставив Лешу с Теоной наедине.

Теона обратила внимание на табличку, расположенную рядом с картиной, и прочла надпись на ней:

«Картина „Незнакомка у окна“ была передана в дар Эрмитажу Ольгой и Ксенией Ларичевыми».

Хрустальные слезы чистейшей благодарности и печали потекли по щекам девочки в красном берете, словно бы весь свет мира сейчас ослепил ее.

Тот самый — свет на картине старого голландского мастера, свет отражающегося в Фонтанке солнца и тот ослепительный свет белого снега, на который падает умирающий человек.

Свет заливал зал, рассеивался во все стороны и плыл по земле, освещая все так, чтобы встретившиеся после долгой разлуки люди могли узнать друг друга.