Шрифт:
Настраиваюсь, разбираю пакеты с ампулами. Достаю контейнер.
— Я тебе блинчики приготовила.
— Что?? — недоверчиво.
— Блинчики… — разворачиваюсь. — С творогом.
— Мне блинчики? Сама??
— Тебе!
— Мм.
Озадаченно смотрит на контейнер. Ставлю его на стол.
— Съешь, хорошо?
— Окей.
Так, не растопился блинчиками. Вс"e также насторожен. Словно мы на татами с ним, и он ожидает атаки.
Медленно подхожу. Разводит бёдра, чтобы подпустить меня ближе.
Очень сложно поцеловать его первой, внутри тысяча голосов, которые меня стыдят и обвиняют за это. Самый громкий — Рустама. Но пошёл он!
Закрывая глаза, поднимаю за скулы лицо Марата, и сама целую поглаживая языком ласковые губы. Он также медленно и чувственно отвечает.
— Та-а-ак… — отстраняется, ещё подозрительнее заглядывая в мои глаза. — Что-то как-то неожиданно накренился грузовик с пряниками на моей улице.
Облизывает губы, тяжело сглатывая.
— Что происходит?
— Ничего…
— Ты хотела поговорить.
Ну, какой!
Хмурюсь, поджимая губы. Присаживаюсь рядом.
— Рустам не должен понять, что между нами есть что-то.
— В смысле?
— Бессо очень просил не усугублять ситуацию. И я тебя очень прошу. Это временно… Не проявляй, пожалуйста, ко мне внимания. Никакого. Не реагируй на его внимание ко мне. Потерпи.
— Чо?!
Подскакивает на ноги.
— Я хавать это вс"e должен?!
— Что — вс"e?! Мы просто не демонстрируем отношения! — нервничаю я.
— А они хоть есть? — злая усмешка.
— Есть… — опускаю взгляд.
— А чего ты меня как под дулом пистолета целуешь?! Я нужен??
— Нужен, — зло цежу я.
Ну почему такой упрямый, сложный?!
— Такой интонацией «нужен» не говорят. Такой интонацией на хуй посылают.
— Так! — поднимаюсь я.
Обнимая за шею, шлепаю ему по губам.
— Не груби.
И целую опять. Смелее, глубже. Впивается в ответ. Губами кусая шею, шепчет в ухо:
— Я не смогу… Не проси меня.
— Ну, пожалуйста… Котёнок мой… Я сама справлюсь. Не вмешивайся. Очень прошу!
Отворачивается к окну, ставит руки на подоконник. Пальцы нервно постукивают.
Прижимаюсь щекой к его спине, обнимая за талию.
Стоим так…
Целую в спину.
— Вс"e, иди.
Не взглянув на меня, выходит за дверь.
Мы договорились или нет, черт возьми??
Блинчики не взял, вздыхаю я. Забираю их с собой.
Иду к корпусу. Марат на лавочке у входа. На мгновение встречаемся взглядами. Его лицо вздрагивает в недовольной гримасе. Прохожу быстро мимо. Уже в секции перед комнатой догоняет.
Моё сердце ускоряется. Дверь в комнату Бессо приоткрыта. Рустам?!
— Алёна Максимовна, — тихо. — Замок…
— Черт! — шепчу я. — Забыла!
Приоткрываю дверь в комнату. Там — тихий ужас: вс"e в букетах!
Глаза Марата округляются от возмущения. Переводит на меня взбешённый взгляд.
— Это я должен потерпеть?! — шипит мне в лицо.
Зажимаю ему ладонью рот. Увернувшись, в ярости выбивает двоечку в дверь.
Грохот! Я сжимаюсь, закрывая глаза.
Вылетает из секции…
Глава 28. Дурак
Медленно захожу в комнату. Пакет падает из рук на пол.
Ну, зачем?!
Растерянно оглядываю букеты. Наплывает дежавю с больничной палатой. Тоже букеты отправлял…
Губы дрожат от обиды.
— Ал"eнушка… — сзади.
Вздрогнув, отлетаю от двери. Разворачиваюсь к нему лицом.
— Никогда-никогда-никогда не заходи в мою комнату!
— Не буду… — стоит в дверях.
— Для чего это вс"e?? — веду руками.
— Это мои извинения за то, что нахамил.
— Я их не принимаю, унеси, будь добр.
— Девочка моя, ты же и двух слов сказать не дала тогда. Дай хоть сейчас.
В груди бьются эмоции. Истерика подкатывает к горлу.
Ты это вс"e давно пережила, Ростовская, и уже не «девочка», чтобы так реагировать! — ругаю себя.
Делаю глубокий вдох.
— Я не хочу ничего слушать, Рустам. Просто делай сво"e дело, а я буду делать своё, пока не вернётся Бессо.
— Это. Был. Аффект. Мне. Очень. Жаль.
— Окей. Вс"e?
— Если бы я мог исправить…