– Нет. Но чем скорее мы выиграем, тем скорее я получу их назад.

– Скажи это мокроте в лёгких! Тебе нужна мотивация. Эмоция какая-нибудь… жизнеутверждающая.

– Страха за детей недостаточно?

Деус нахмурила лимонный лоб и потёрла виски, раздражаясь:

– Это паника, ты просто себя со стороны не видишь! Найди то, что поднимет тебя с постели, а не рассыплет вот как сейчас. Ненависть, злоба, не знаю… месть.

– Эй, Деус! – озабоченно воскликнул Зеппе и постучал пальцем по виску. – Деус, детка, шапка прохудилась! Вон – потекло!

Деус лихорадочно схватилась за помпон и, обнаружив, что он весь промок, метнулась на улицу. Дверь за ней смачно хлопнула, запустив в хибару клубы синего пара.

– Зачем ей вода в шапке? – удивился Нахель.

Он сидел насупленный, шлёпал себя по шее и ловил снежных блох, которых нахватался от песцов. Снаружи блох было не так-то просто отличить от обычных снежинок, но если снежинка не таяла уже пару часов, то скорее всего, уже присосалась и тянула тепло. Укус снежной блохи ощущался с непривычки как озноб. Зеппе бережно укладывал кислородный концентратор в ящик.

– Не вода, – буркнул он. – Лёд.

– А зачем?

– На спрос! Кто спросит, тому насосом засос.

Ясно, Зеппе ещё злился из-за того выпада. На бронзовом шлеме у старика болтались разнокалиберные провода и кабели с клеммами, зажимами, паяльными головками и магнитными тестерами для экспресс-диагностики приборов. Они подрагивали, когда Зеппе злился или нервничал, как сейчас.

В дверь снаружи заколотили. Это Деус вернулась, но Зеппе и ухом не повёл. А Деус тем временем перестала стучать и визжала, пинала, царапала обшивку. Сырок опять затявкал, Нахель подскочил с глоустером в лапище, чтобы открыть. Мало ли кто напал? Никогда Кайнорт не видел его таким решительным. Но Зеппе встал между ним и дверью, ничуть, кажется, не напуганный:

– Не надо.

– Там минус двадцать три! Не дело башковитую насмерть морозить! Отпирай!

– Откроешь – пожалеешь, – отрезал Зеппе.

– Да что здесь происходит?!

– Она же не запирала… – сонно бормотал Бритц, но его будто не слышали.

На дверь навалились с разбегу. Раз, другой. И затихли. Сырок и Нахель переглянулись в недоумении. Спустя минуту в халупу как ни в чём не бывало ввалилась Деус, живая и здоровая.

– Поправила? – буднично бросил Зеппе. Он и не посмотрел в её сторону, продолжая паять какой-то механизм.

– Да!.. Ух… Напугала этих? Ну, ничего. Надо же, как не вовремя!

Кайнорт хотел буркнуть, что уж его-то она точно не напугала, но вместо этого захлебнулся на вдохе и зашёлся кашлем. Деус охлопывала иней с шубки. Из-за её спины показался Чивойт.

– Ме-е.

– Настырная зверюга! – погрозила ему кулаком Деус. – Ваша, что ли?

– Наша, – кивнул Нахель. – Бранианская безоаровая кошка.

– Приняла в потёмках за песца, хорошо, не сообразила, как стре… ладно.

Нахель только головой покачал. Отвернулся и устроился на своей лавке, чтобы вздремнуть. Чивойт безуспешно тыкался под лавки, но отовсюду его выгонял Сырок. Тогда Чивойт вспрыгнул на самый высокий и неустойчивый шкаф, забрался в пустую коробку и шипел оттуда. Деус ткнула Кайнорту ещё один укол и села рядом. Пыталась беззаботно посвистывать, но заметила, как Бритц прищурился.

– Что? – вскинулась Деус.

– Это и есть Деа?

– И как это ты… понял? – столько растерянности было в её бегающем взгляде, что Кайнорта даже не задело, что она будто не ожидала от него внимания к деталям.

– Ты в дверь снаружи ломилась от себя. А она на улицу открывается.

– Ишь, не дурак! – Деус хлопнула его по мочевому пузырю, и эзер болезненно скривился.

– Значит, эта шапка…

– Охлаждает. Вот, полюбуйся, твоя работа.

Она стянула её за помпон, но через секунду водрузила обратно на макушку. Под шапкой в скальпе Деус были просверлены десятки ровных дырочек, побольше и поменьше. Жуть трипофоба, а не скальп. Деус оттянула воротник сзади, и Кайнорт понял, что вдоль всего позвоночника тоже шли отверстия. В подкладке шапки хранился лёд.

– Сначала я использовала антифриз, но он быстро закончился. А льда здесь навалом, но пришлось просверлить дырки. Главное, не перегреваться, понимаешь? Иначе приходит она. Деа. Тупая и злобная тварь. Счастье, что у неё ума не достаёт ни с крименганом разобраться, ни даже с дверью.

– Диссоциативное расстройство идентичности? Ты что, повредила голову, когда на тебя упала та глыба?

– Когда ты сбросил на меня ту глыбу, – поправила Деус.

– Да я бы не тронул пигалицу, если бы ты не охотилась на охотников. Лично на меня бы не охотилась.

– А что пигалице было делать? Эзеры упекли меня во Френа-Маньяну, а когда поняли, что я нормальна, просто выкинули в лес. Если бы не Зеппе… Сначала я боролась за жизнь, потом за кусок хлеба. С бедолаг, за которыми вы гонялись, и взять-то было нечего. А помнишь, как ты не удосужился даже проверить, убил ли меня? А я ждала. Ждала, что ты меня откопаешь, чтобы добить, тогда я бы добила тебя первой!

– Я знал.

– Поэтому-то я на тебя и зла. Зла на то, что ты оказался достаточно благоразумным, чтобы не считать себя умнее.