— Где близнец Дэрии? — прошептала я. Теперь и мой голос звучал надрывно.

Мужчина вдруг усмехнулся, ядовито, болезненно. В этой кривой усмешке было всё.

— Его никогда не было, — с иронией выдал мужчина. — Моя проклятая жена, зная, что обречена сама, обрекла и нашу дочь. Чудо, что Дэрия вообще дожила до 10 лет.

Титрион вновь отвернулся от меня и уставился пустым взглядом вдаль.

Я же поняла, что чудес не бывает. Точнее они есть и имя им Слейн. Или Мортис. Проще говоря, Бог Смерти.

— Поэтому нужно было с самого начала смириться. Прекратить страдания… — договорить мужчина не смог. Не смог сказать это вслух, боюсь, он даже мысленно не смог это вымолвить.

— Не нужно… — прошептала я и, руководствуясь порывом, прижалась к мужчине, сковывая в объятиях, хотя бы таким образом пытаясь его поддержать.

— Эта жертва, — шептала я. — Я найду ее. Из-за меня Дэрия сейчас в таком состоянии, и я сделаю все, чтобы она проснулась.

Решительности мне было не занимать.

Мужчина позволил себя побыть слабым совсем чуть-чуть, а потом отстранился и сказал, беря контроль над эмоциями:

— Что с тобой было этой ночью?

Я, удивленная вопросом, но, тем не менее, ожидавшая его, спросила:

— Откуда вы знаете?

— Почувствовал, — было мне загадочным ответом.

И только я хотела задать еще один вопрос, чтобы все прояснить, как мужчина продолжил говорить, заставив меня захлопнуть рот:

— Твоя истинная сила пробудилась, так ведь?

Я, сбитая с толку, машинально кивнула.

Все так быстро происходит, меняется…

— И это очень больно, — хмурясь, пожаловалась я. — Сегодняшняя ночь, мягко говоря, была ужасна. А Заря сказал, что она будет повторяться.

Сказала и поняла, что сморозила. Однако слова не птица, вылетит, не поймаешь.

Придется справляться с последствиями. И не нужно так сопеть у меня в голове.

— Заря? — Ну вот, вполне ожидаемый вопрос.

Тяжко вздохнув, я выдала безапелляционно:

— Друг.

Весь мой вид говорил о том, что вопросов я не одобрю. И знатно так отбрею, если они последуют, несмотря на происходящее между нами чуть ранее.

— Что именно с тобой происходило? — понял и задал другой вопрос мужчина.

Я, непроизвольно погрузившись в воспоминания этой ночи, покрылась мурашками и побледнела, хотя куда уж сильнее.

— Я… — Выдала я гениальное и заткнулась. Я не знала, как описать, что происходило со мной. В итоге все, что я смогла выдать, это:

— Я линяла.

Глаза мужчины округлились. Бедный. Так страдает, а тут еще я со своими проблемами и странными сравнениями.

— Ну, просто я не знаю, как мое состояние назвать, чтобы вы поняли. Если описывать сам процесс: кожа начала с меня слазить, кости ломаться, лицо и глаза… Они тоже, в общем, претерпевали изменения. И так до рассвета, а в конце я осознала себя в луже крови. Я как будто кожу сбросила, обновилась, линька такая вот.

И хоть сейчас на словах я позволила себе иронизировать, но перед глазами у меня мелькали события сегодняшней ночи, а боль волнами разбегалась по телу.

Настолько были ярки воспоминания, что я прикрыла глаза, пытаясь собраться.

Настала очередь титриону поддерживать меня. Мужчина не полез обниматься, его действия не были столь порывистыми.

Ректор прикоснулся к моей руке, которая выглядывала из-под мантии, и чуть сжал руку.

Я вздрогнула и отдернула конечность. Машинально. Сделала и только потом поняла. Увидела смятение, промелькнувшее на лице мужчины. Но сделанного назад не воротишь.

Не могла же я вот сейчас схватить мужчину за руку.

А, плевать. Почему не могу-то?

Я, чуть закусив внутри губу, протянула руку и схватила пальцы мужчины, нерешительно сжала их и улыбнулась едва-едва.

— Помогите мне, — попросила я.

— Тебе не нужно было просить, — ответил тут же мне титрион. Его глаза светились так нереально ярко.

Наш зрительный контакт длился и длился. Мы вот в этот момент просто были заворожены друг другом. Я — нереальными глазами мужчины, он — не знаю чем, возможно, тем же. Но все хорошее и необычное когда-то заканчивается.

В моем же случае это происходит совершенно нелепо, как правило.

Сначала нашей вот такой идиллии помешал Заря съехидничав:

"Ты бы хоть рот прикрыла, Лиса."

Я возмущённо его тут же открыла. И до сего момента он вообще-то был закрыт.

"Спасибо, Заря. Ты просто отменно рушишь атмосферу!" — мысленно ядовито поблагодарила друга.

"О да, так же отменно, как и берегу твою честь."

Благо мой рот уже был открыт, иначе бы выглядело очень комично, если он бы еще раз открылся, по крайней мере, для ректора, который все еще продолжал молчаливо и с интересом наблюдать за мной.