— Лучше, они будут намного лучше, — выдал мужчина пафосно и подмигнул.

Мне почему-то захотелось вдруг перекреститься.

Вот в нашем мире есть дьявол (выдуманный или реальный — уже не знаю). Я раньше думала, что тут его роль выполняет Хаос, но нет, рога и хвост явно скрывает этот хитрый проныра, вышагивающий рядом с очень довольным видом.

Неужели нет ничего в этом мире, что заставило бы его понервничать? Или пока нет?

— Почему именно вы вернули меня в этот мир? Да ещё в столь нетривиальном виде?

Мужчина чуть призадумался, а потом выдал спокойненько:

— Потому что я заинтересованное лицо.

Ну да, а я-то об этом и не подозревала.

— И в освобождении хаоса вы тоже заинтересованы? Или наоборот?

Пусть мне хоть как-нибудь ответит. Хоть притчей, хоть балладой, хоть поэмой, ей богу.

— Заинтересован, — неожиданно понятно сказал иврит, но тут же, видимо осознав, что что— то тут не так, добавил:

— Как и ты, Лис'a, — мужчина сказал моё имя прямо так, как Хаос совсем недавно, и от этого у меня побежали мурашки по коже, а желание и дальше с ним вести словесные игры пропало окончательно.

Я вмиг стала сама серьёзность.

— Зачем вам это?

Мужчина остановился, поняв, что изменилось моё настроение, и вперил в меня взгляд своих золотых глаз. Даже улыбаться перестал.

Главный иврит молчал и смотрел. Он как будто бы задумал тут теперь сыграть со мной в другую игру — гляделки которая называется. Или в молчанку, может?

Я тяжко вздохнула и заговорила первая:

— Вы ведь видите будущее, все его возможные версии? Я уже и не надеюсь, что вы мне поможете, но скажите хотя бы: мы обречены, и мне пора составлять завещание?

Благо, наследства у меня теперь имеется в большом количестве, хотя я и раньше не очень-то и бедной была.

Мариз почти не изменился лицом, только глаза чуть прищурил.

— Ты хочешь знать будущее?

Почему этот вопрос звучал так, словно он меня спрашивал, хочу ли я душу продать?

— Я хочу знать, выживу я и дорогие мне люди во всей этой масштабной игре Богов.

Вот теперь мужчина изменился лицом. Вновь вернулась лукавая улыбка, глазки довольно заблестели.

— Хаос вернётся в этот мир в любом случае, — выдал мужчина и разве что не вприпрыжку поскакал по дорожке.

Блин, теперь понятно, как бабулька та так проворно от меня сбежала.

Пока я стояла и хлопала ресницами, Бог уже достаточно далеко ушёл, пришлось резко сорваться с места.

— Мирок-то этот и так уже трещит по швам. Одна ошибка и вот какой финал… — Бог чуть призадумался, а потом со смешком выдал:

— Точнее не финал, а поворот событий. Но, к счастью, не перевелись ещё герои, да, Лиса?

Это он меня спрашивает? Откуда мне знать?! Я вообще его чего-то понимать перестала. Опять. И вот никак не могу докумекать — я и моя тормознулось в этом повинна или Бог этот, не способный долго говорить понятными фразами. И нечего на меня так загадочно глазками сверкать!

— Какие герои? — тупо переспросила я, чувствуя подставу.

Пусть уж лучше он говорит о богатырях. Или на крайний случай об античных героях, но только, ради бога, не обо мне и ещё каких несчастных иноземцах в столь завуалированной форме.

— Герои историй, — загадочно сказал мужчина, продолжая подозрительно коситься на меня. — У всех вас они такие интересные, в некоторых местах даже непредсказуемые. Части единого целого, способные изменить целый мир.

Эх, узнаю ивритские повадки. А я тут уж понадеялась на адекватный диалог, глупая.

— Значит придётся самой решать, — вздохнула я и приняла очень унылый вид.

Не знаю уж, то ли меня так хотело взбодрить мироздание, то ли добить — но мне вдруг прилетело в лоб веткой.

Пока я шипела, потирая ушибленный лоб, иврит тем временем разболтался:

— Конечно, только ты можешь решить, как поступить. И ошибиться тебе нельзя, ведь пока ты основное действующее лицо. Но, Лиса, право, я не понимаю, почему в тебе столько сомнений. Я тебе и так уже надавал столько подсказок, как тебе лучше поступить, а ты все сомневаешься.

— Я человек, мне свойственно сомневаться, — буркнула я раздражённо.

Надавал он мне подсказок, конечно.

Этот иврит явно путает два слова: подсказки и загадки. Но ничего, я его сейчас просвещу.

— Не знаю уж, то ли вы по природе такой тролль, то ли издеваетесь вы надо мной, то ли действительно мы с вами говорим на разных языках, но я абсолютно не уловила никаких подсказок в ваших странных речах.

Мужчина тяжко вздохнул, покачал головой, достаточно громко цыкая.

— Иногда, Лиса, стоит пойти по пути, который тебе известен хоть как-то, чем идти напролом по неизвестной тропе. Тебе ведь хорошо известны последствия такого предприятия.