— Что ты только что сказал?

Его брови поднялись, исчезая под седеющими волосами.

— Ты слышала. Отправить Александрию в ее комнату, кажется, не работает. Шлепать ее по заднице не работает. Чарльз хотел, чтобы я превратил тебя в достойную жену. — Он пожал плечами. — Я так и сделал. Когда-нибудь Брайс поблагодарит меня.

Я не помнила, как потянулась за ножом для стейка, лежащим рядом с моей тарелкой. Я не помнила, как встала. Из всего, что Алтон говорил и делал со мной, я никогда не спорила. Я никогда не сопротивлялась.

Прежде чем его опьяненный разум успел это осознать, я оказалась за его стулом, лезвие ножа плотно прижалось к его горлу.

— Только тронь мою дочь, и я убью тебя. Я убью нас обоих. — Нож задел его кожу, когда я надавила. — Тебе даже не нужно спать. Я перережу тебе горло или отравлю бренди. Ты никогда этого не увидишь, но клянусь Богом, ты умрешь, и прежде, чем ты это сделаешь, я отрежу тебе член тупым ножом. Это, мистер Фицджеральд, обещание. Я бы охотно провела вечность в тюрьме или в аду. Это ничем не отличалось бы от того, как я живу каждый день.

Защищаясь, он взял меня за руку. С силой, о которой не подозревала, я крепко сжала нож и повернула его. Теперь острие ножа на несколько миллиметров погрузилось в мягкую выемку у основания его горла.

— Скажи это снова. Давай, Алтон. Мы закончим этот фарс прямо сейчас.

Кровь капала с его кожи на белую рубашку, маленький след оставлял растущее пятно.

— Лаида.

Его разум вернулся, когда он сжал мое запястье, заставляя нож упасть на пол, кровь все еще была видна на лезвии. Не успела я опомниться, как он встал. Внезапно я склонилась над столом, стаканы и тарелки разбились, их содержимое покрыло стол и пол. Мои руки были крепко сцеплены за спиной, когда щека врезалась во что-то мягкое.

Персонал Монтегю был слишком хорошо обучен, слишком боялся Алтона и слишком хорошо оплачивался. Никто не входил в столовую. Никто не остановит то, что должно случиться со мной.

Мой живот скрутило, когда эрекция Алтона толкнулась в мой зад. Он мучительно скручивал мои запястья, прислонил губы к моему уху и громко прошептал:

— Вот о чем я говорю. Может быть, она все-таки получила от тебя немного этого духа.

С каждым словом он терся об меня и взял обе мои руки в свои. Потянув меня за волосы, он поднял мое лицо, соус, который был моей подушкой капал со щеки. Его угрожающий тон не исчез, и от его коньячного дыхания у меня скрутило живот.

— Может быть, у меня и так дел по горло.

У меня не было ответа. Я могла думать только о том, что выиграла. Он бы так не подумал, но я боролась и удерживала его внимание на себе. Моя победа привела к безопасности Александрии.

— Продолжай радовать меня, Лаида. Мне нравится мысль о том, что я собираюсь сделать с тобой после твоего маленького трюка.

Я почувствовала, как он поднялся, напевая, оценивая свои раны. Он потянул мои руки выше, вызывая всхлип, который я пыталась подавить.

— Ты заставила меня истекать кровью. — Он рассмеялся. — Да, это будет очень весело. — Снова приблизив губы к моему уху, он прошептал, — Если я истекаю кровью, значит и ты будешь.

Эту ночь я предпочла бы забыть, но Александрия стоила каждой минуты.

Я дала обещание, и в какой-то степени Алтон знал, что я сдержу его.

Хотя я не вонзала нож ему в шею, мой план на этот вечер имел бы аналогичный результат. Я перепробовала все. Александрия не слушала, и я не винила ее. Она была счастлива. Я слышала это в ее голосе.

Моя дочь — это не я. Она была Расселом до мозга костей. Ей было наплевать на Монтегю. Она не любила Брайса. И с каждым днем недовольство Брайса ее решением становилось все более очевидным. Вместо того чтобы приблизиться к своей цели, как я думала несколько недель назад, мы были все дальше и дальше от нее.

Осознание того, что Алтон каким-то образом повлиял на встречу Александрии и Леннокса, стало последней каплей. Уже не в розовых очках Монтегю, я увидела надпись на стене. Черт, я могла прочесть ее, даже мелкий шрифт. Алтон верил, что победил.

Я не была уверена, почему не взяла этот курс действий раньше. Возможно, я хотела верить в судьбу. Мне хотелось верить в сказки, которые Александрия любила в детстве. Мне хотелось верить обещанию матери — если я сделаю все, что в моих силах, все получится.

Но реальность была не такой красивой. Ответ все время был у меня под рукой. Несколько звонков в кабинет доктора Бека, новые жалобы на мигрень и лекарства прибыли. Это в сочетании с последним рецептом, который я еще не использовала, дало мне много таблеток.