— Лапать девушек за попы? — хихикнула Ира. Она тоже проснулась и присоединилась к нам на кухне.

— В том числе, — я не стал отрицать очевидное, — Но её потенциал куда выше, чем просто лапать девушек за попы.

— Я даже боюсь представить, братик… Что произойдет, когда ты раскроешь истинный потенциал этой суперспособности, — Ира снова хихикнула.

Эйка немного присмирела. По крайней мере она больше не стремилась учинить над Геннадием расправу. Но до конца успокоиться ей было трудно.

— Вадик, родной, любимый! Лапай меня за попу, сколько захочешь, хоть непрерывно весь день, но только скажи! — волосы на голове у Эйки зашевелились, словно у взбесившейся фурии, — Кто посмел оттяпать твою золотую руку?

Я вздохнул и начал рассказывать. Ира и Эйка слушали меня, затаив дыхание. Мария, вздохнув, отослала Аманду на кухню к Чикэку, присела на диван. Она молча слушала мой рассказ иногда вставляя свои комментарии. Редкие, но неизменно по делу, позволяющие раскрыть ситуацию подробнее.

Пару раз во время рассказа приходилось останавливаться и сдерживать Эйку, которая порывалась вскочить и куда-нибудь убежать, чтобы немедленно начать месть за мою потерянную руку. Неважно, кому и как, главное отомстить. Кипучая натура красноволоски не знала удержу.

— Почему мы меня не взяли на замес? — возмущалась Эйка.

Я вздохнул. Вот как объяснить старшей наследнице Акане, что её кипучая натура для тихих диверсионных операций совсем не подходит?

— Самое главное, Эйка, — сказал я, решив мягко сменить тему, — Я смог в ходе операции взять ценную пленницу.

— Какую? — полюбопытствовала старшая наследница, — Ещё одна горничная нам очень даже пригодится! Аманда всё-таки не успеет обслуживать сразу две квартиры. Вторую горничную надо направить на обслуживание второй квартиры, конспиративной для Детей Императора. А кто эта пленница? Надо будет как следует научить её смирению — отшлепать, если понадобится. Сделать табуретку, как из Аманды Зинцер. Нацепить ошейник с поводком и заставить передвигаться на четвереньках! И из миски с пола пусть ест!

У Иры и леди Вышнегорской слегка вытянулись лица, пока они слушали эту Эйкину тираду. Эйка распалилась… откуда она вообще таких идей понабралась? Это я что ли на неё так влияю? Да нет, не может быть… Я ж культурный и приличный человек… местами. Иногда. Под настроение.

— Это твоя мама — Чикэку, — раскрыл я самую главную тайну. Скрывать всё равно смысла нет. Красноволоска быстро самостоятельно докопается до правды.

Эйка запнулась, несколько секунд размышляла, а потом решительно выдала:

— Всё тоже самое, что я ранее сказала… только в три раза жестче! Пусть прочувствует как следует!

Лица у Иры и леди Вышнегорской вытянулись ещё сильнее. Обожаю эти внутрисемейные отношения внутри семейки Акане. Лучше не уточнять при Эйке, какую именно роль сыграла её маман в событиях в лаборатории. Иначе Эйка точно разъярится и пойдет в разнос. И тогда её даже Богу-Императору не остановить.

— Мама только такой язык власти и понимает, — сказала Эйка, — Я её отличненько знаю! Вадик, я готова даже лично контролировать процесс, если понадобится!

Ира покраснела и закрыла глаза ладонями. Леди Вышнегорская сильно покраснела, даже не зная, что сказать. Геннадий, не приходя в сознание, молча поднял руку со сжатым кулаком с оттопыренным большим пальцем. Даже будучи без сознания, он на инстинктивном уровне одобрял определенные вещи. Который любил и очень хотел, чтобы их однажды с ним проделали.

— Ну, я думаю, до таких кардинальных методик воспитания не дойдет, — дипломатично произнес я, — На Чикэку, как и на Аманду, надет особый ошейник, блокирующий все их силы.

— Я на кухню, пообщаюсь с маменькой нежно… по-родственному! — Эйка с решительным видом, стуча кулаком по ладони, двинулась на выход из гостиной.

— О'кей… — я кивнул, — Только не слишком усердствуй. Нам Чикеку нужна живая и здоровая… без моральных травм. И физических.

— Я буду нежна и ласкова с маменькой… — зловеще произнесла Эйка, закрыв за собой дверь, — Я ей все годы угнетения припомню! Раньше она ограничивала меня и вводила глупые запреты. Теперь все изменилось! Пусть прочувствует как следует!

Я понял, что в семейные разборки Акане лучше не встревать. Пусть лучше сами всё порешают между собой.

— Только без рукоприкладства, — попросил я, — Не хочу потом перед твоим отцом оправдываться.

— Я все понимаю, Вадим, — донесся из коридора голос Эйки, — Насчет этого можешь не беспокоиться. Я буду максимально сдержанной. Ты даже не представляешь, насколько Эйка Акане может быть спокойной, когда захочет.

У меня на душе все равно легонько поскребывались кошки. Не верил я в спокойную Эйкку Акане, вот хоть убейте меня. Спокойная Эйка — это как мокрый огонь, живой труп и так далее по списку. Совершенно взаимоисключающие параграфы.