— Занятия любовью же, глупый, — смеется она, прикусывая нижнюю губу, и разворачивается. Чуть толкает меня. А я и не против. Особенно когда она полностью скидывает ненужную дорогую тряпку и облизывает губы, проводя пальчиками по стоящему колом члену.

— Артур. Артур. Артур. Артур. Артур…

Настойчивый будильник сбивает весь эротический настрой. И, откинув одеяло, я вижу, что ничьи губы не собираются решать проблему моего стояка. Вокруг пусто. Только слышу писк чайника, который срабатывает на включение каждый день в шесть утра.

Дианы нет. Ее здесь и не может быть. И каждое утро приходиться осознавать тот факт, что мой очередной план с треском провалился. Я не смог ее вернуть. Лишь на мгновение ощутил вкус счастья, когда она снова стала частью моей жизни. В определенной степени ничего не изменилось, но теперь это касается лишь работы.

Никаких разговор, пошлых намеков или личного общения. Это было ее условие. Иначе она бы уехала, оставила клинику, квартиру, все, к чему шла так долго. Все, о чем мечтала. Кроме одного. Я хотел исполнить ее главную мечту, уверен, что еще немного — и все бы получилось. Забеременев, она бы вряд ли обратила внимание, что я не давал ей родить от профитроли бывшего мужа. Была бы счастлива, нося под сердцем моего ребенка.

Будильник звонит снова, и я понимаю, что минутка самобичевания закончена. Неправильно, что я все чаще и чаще стал оставлять для себя такие минутки. Раньше они не требовались. Раньше я четко знал, как действовать в отношении Дианы, всегда шел на своем паруснике, даже против ветра. А теперь паруса сломались и мое судно превратилось в лодку, где даже весел нет.

Поднимаюсь и сразу опускаюсь на пол. Делаю стандартный полтинник отжиманий. Затем пресс столько же раз. И так шесть подходов, пока тело не начинает гореть, а мышцы просить отдыха. Только потом иду в душ, где на автомате тянусь к паху. Закрыв глаза, сразу представляю Диану, ее мокрые волосы и ласковую улыбку, представлю, как она моет себя мочалкой, как дует на меня пену. Я никогда не ценил этих моментов. Ей было хорошо, а я просто принимал все как данность. Теперь же остается только вспоминать и фантазировать. Одна рука уже на кафеле, другая на члене. Сжимает его, делает несколько порывистых движений. Ускоряется, пока кровь внизу не начинает активно циркулировать, а струна напряжения не рвется.

В семь я уже одетый, готовый на выход спускаюсь на парковку, где стоит заново починенный порше. Ему столько же лет, сколько и мне, но я слишком к нему привязан, потому что уверен: в нем есть частичка Дианы. Ее запах. Звук ее голоса, впитавшийся в обшивку.

По дороге мне звонит прокурор, которому я как-то помог с вложением средств. Он занимается делом Тани, и вместо шести месяцев ее суд назначили через три. А именно сегодня.

— Артур. Я не хотел правда, но Титовой придется присутствовать на суде.

— Жек, мы же говорили. Она показания дала? Что еще нужно? А если она там разревется? А если путаться в показаниях начнет?

— Слушай, если ты хочешь выбить для этой стервы побольше, думаю, надо упомянуть всех лаборанток, которые внезапно исчезли. Понимаешь?

— Да. Хотя надеялся, что этого не потребуется. Ладно, я позвоню ей. Суд в одиннадцать?

— Да, ничего не изменилось. До встречи. Кстати, если отвлечься. Погнали завтра потренимся. Давно кости не разминал.

— Я возьму инвентарь. — Мне тоже надо.

— Тогда до встречи.

Романов отключается, и не успеваю я тормознуть на светофоре, новый звонок. На этот раз от старого друга Камиля.

— Привет. Не отвлекаю?

— Привет. Я же ответил.

— Бля, Арт, с тобой разговаривать, как на унитазе сидеть с запором.

— Очень яркое сравнение, Садыров. В твоем стиле. Что хотел-то?

— Можешь на одного чувака компромат собрать?

— Не вопрос. Присылай инфу, к вечеру вышлю.

— Ты настоящий друг.

— Сейчас заплачу. Все, бывай.

И пока я еду в сторону клиники, мне звонят еще пять человек. Я привык, отвечаю на автомате. Но как только торможу на парковке, где теперь гораздо больше машин, чем раньше, ставлю гаджет в режим автоответчика. Ничто не должно помешать мне поговорить с Дианой. Пусть это и будет только по делу. Пусть это только несколько минут, пока не станет ссылаться на срочную занятость, а ее сотрудники активно это подтверждать. Сейчас ей наверняка сообщили, что моя машина уже здесь. А я все еще в авто.

Заглядываю в зеркало, рассматривая зажившую рану. Я не стал зашивать. Избавляться от шрама. Наверное, потому, что приятно видеть след ее больной любви не только на сердце. Приглаживаю и без того уложенные волосы и выхожу из машины. Из багажника забираю новый микроскоп. Их только-только запустят в производство. А мне прислали тестовый вариант.

Думаю, исследовательскому отделу они понравятся. Виталий так вообще будет в восторге. И плевать, что он теперь по сути раб этого места и своего бренда. У него будет слава, а у нас с Дианой — деньги и перспективы. Хотя она наверняка никогда не упомянет вслух «нас».

В клинике меня встречают холодно. Словно каждый знает историю наших отношений с Дианой. Но по факту так было всегда. Так что я киваю администратору Ветровой и смотрю в сторону кабинета Дианы.

— У себя?

— Добрый день, Артур Каримович. Да, у нее прием через полчаса.