Я сегодня очень устала и даже чай с жасмином, который приносит мне Люба, и ее компания не помогают. Хочется лечь и уснуть. Забыть этот день и с улыбкой, пусть и натянутой, войти в завтрашний. Я знаю, что дальше будет только сложнее, но если хочу стать кем-то, не просто приложением к мужчине, то пора двигаться и развиваться. И точно не расплываться каждый раз, когда рядом появляется Артур. Пусть это и сложно.

Добираюсь до своей квартиры за полчаса. Открываю дверь своим ключом и, скинув туфли, вздыхаю. Тишина. Пустота. Я одна и это место могу назвать домом. Лучше и представить нельзя. Я даже улыбаюсь, как ребенок, получивший долгожданный подарок, пока иду босыми ногами по ковру с высоким ворсом. Рассматриваю все, изучаю, пробую пользоваться автоматическими элементами. Провожу рукой по каменной столешнице, кайфуя, что ни у кого не нужно больше спрашивать разрешения.

Приняв душ, готовлю себе легкий ужин. Если честно, сегодня я не хочу видеть Артура. Это вечер хочу провести одна, подумать, поразмышлять и составить что-то вроде плана действий. Где-то в семь звонит Алена. Она и до этого звонила, но возможности ответить у меня не было.

— Я узнала только днем, не могла дозвониться. Начала трезвонить всем, кому знаю, а мне уже сообщили, что ты свободна и никаких обвинений не было толком.

— Думаю, Артур постарался.

— Ну да, точно. А не он убийца?

— Алена, — усмехаюсь, откусывая сельдерей. — Он скорее мог это подстроить, но сам бы руки не марал. И к тому же был со мной.

— Ты где сейчас? Только не говори, что с мужем. Приезжай, комната тебя ждет.

Я закусываю губу от удовольствия, уже зная, что откажу.

— Нет, Ален, не нужно. Мне теперь есть, где жить.

— Да? Левицкий расстарался?

— Он. Я была в шоке.

— И замуж уже позвал?

И ничего радостного в ее вопросе нет.

— К чему весь это скептицизм, Ален? Он делает мне приятно.

— Даже страшно представить, где и что такого он сделал, чтобы сделать тебе так приятно. Просто не ведись на это все. Помни о тех годах, в которые он унижал тебя и делал больно. Изменял…

— А если не изменял?

— В смысле?

— Ну он утверждает, что когда мы начали жить вместе, он ни с кем не спал.

— И ты поверила? Ладно-ладно, я не хочу показаться стервой, просто… Все слишком хорошо, тебе не кажется? Квартира, замужество, сейчас быстренько разведетесь и заживете долго и счастливо, рожая розовощеких пацанов?

Я напрягаюсь, присаживаюсь на стул, опускаясь лбом на прохладную столешницу.

— Я не знаю, Ален, как будет. Да и про пацанов вряд ли. Он, вероятно, рад, что я не могу иметь детей. Он не идеальный, скорее, наоборот, просто если он не изменяет, если не предает, то ведь на все остальное можно закрыть глаза?

— То есть подстроит он убийство конкурента и ты закроешь глаза?

— А ты не закроешь?

— Речь не обо мне.

— Речь о любви, Ален и о том, что, если любишь, то будешь стоять рядом со своим мужем, что бы он ни сделал. А я люблю, глупо это отрицать, и пять лет рядом с другим были показательными. И если он любит меня в ответ, если ждал меня так долго, готовил мое возвращение, то разве я не могу простить ему то, благодаря чему он добивается успеха?

— Понятно. Еще одна Меллиса подрастает.

— Ну ты сравнила, конечно. Артур не убийца и не предавал меня, подстраивая похищение своего же ребенка.

— Какие ваши годы, дорогая. Ладно, допустим, он шикарный и прочее, и твои трусики уже мокрые только от мысли, что он может с тобой сделать. А эта квартира? Он тебе ее подарил? Или сказал, что вы будете жить вместе?

— Он отдал мне все ключи и сказал, что все решаю я.

— О как. Настоящая демократия, на которую он не способен.

— Ален, зачем ты это делаешь?

— Я тебя защищаю. Ты ввязалась в игру, правил которой не знаешь. Вернувшись к нему сейчас, ты больше не сможешь уйти.

— Да я и не хочу.

— Это сейчас не захочешь. Мы знаем, к чему он стремится, он не скрывает, и, скорее всего, у него все получится. Но подумай, готова ли ты быть с ним, когда головы вокруг него начнут лететь? И молись, чтобы очередной головой не оказалась твоя.

Я бросаю трубку, просто не могу это слушать. Мне нужно думать самостоятельно. Нужно самой учиться принимать решения.

Но когда через минуту размышлений раздается звонок в дверь, я хочу открыть и зарыться в объятия Артура, показать, как сильно я его люблю и что готова поддерживать, что бы ни случилось, но все-таки решаю кое-что проверить.

лава 35. Диана

Звонок звучит снова. Иду открывать. Делаю глубокий вдох и нажимаю на ручку. Толкнув дверь, я замираю. Никого.

Даже выхожу на площадку, рассматривая ровные стены и пустое пространство, словно из-под мантии невидимки должен кто –то выйти.