– Скажите, Хьюго, - Анри сел на скамье и обхватил голову руками, - вам не страшно? Божий суд – это ведь не бой для забавы. Это удар, который наносится боевым оружием с намерением убить.

– Страшно, Анри, - Хьюго опустился на скамью рядом с ним. – Но я верю в высшую справедливость. А еще… Вы же знаете, Мэрион дорога мне. И я искренне хочу, чтобы она была счастлива. Пусть даже не со мной.

Анри растроганно обнял друга, и волнение его стало еще сильнее.

– Я думаю, вам стоит появиться перед всеми, не дожидаясь начала, Анри, - подумав, сказал Хьюго. – После мессы Уолтер скажет речь и объявит турнир открытым. Сначала будет жюст – поединки на копьях, потом меле – сражения отрядов. Перед жюстом вам и надо будет обратиться к нему. Если вас попытаются остановить, кричите, что требуете Божьего суда. Чтобы все слышали.

День выдался ясный и холодный. Ветер, накануне разогнавший тучи, стих, и казалось, что все вокруг замерло в ожидании. Рыцарские турниры в Англии не проводились восемь лет. Отец короля Ричарда Генрих II запретил их после смерти сына Джеффри, погибшего на турнире в Париже. Первый разрешенный турнир, согласно королевскому ордонансу, должен был пройти неподалеку от дворца юстициария Уолтера, однако в дальнейшем для них отводились специальные места за городскими стенами. За участие в турнире граф должен был заплатить двадцать марок серебром, рыцарь, владеющий земельным наделом, четыре, а безземельный – две.

Вдоль огражденного ристалища были сколочены деревянные помосты с местами для знати и отдельно для дам. Простолюдины толпились поодаль. Сам наместник сидел на возвышении под балдахином, рядом с ним расположились его советники и приближенные.

Дожидаясь окончания мессы, которая служилась за переносным алтарем, Анри разглядывал зрителей на помостах. Среди них он увидел отца, а чуть дальше Беннета.

Рядом с Беннетом сидел миловидный юноша, скорее, подросток лет пятнадцати, лицом похожий на Мэрион.

– Джеффри? – спросил Анри.

– Да. Жаль, что придется убить отца на глазах сына. Не перепутайте копья, Анри. Острое, не тупое!

– Но Беннет не собирается участвовать, иначе он не сидел бы там.

– Неважно. Если вы потребуете судебный поединок, ему некуда будет деваться. Он не женщина и не старик, чтобы выставить кого-то за себя. Вы – как обвинитель – можете. А для обвиняемого это позор.

Как только закончилась месса, рыцари выстроились в колонну и выехали на ристалище под восторженные крики зрителей. Возглавляли ее герольды и судьи, с боков следовали музыканты, жонглеры и шуты. Когда колонна объехала место будущего сражения кругом, главный герольд зачитал королевский указ о возобновлении турниров, после чего со своего места встал юстициарий. Он произнес напутственное слово и поднял руку. По его взмаху трубач должен был подать сигнал к началу. Но опустить руку Уолтер не успел. К помосту выбежал Анри.

– Де Дюньер! Беннет! – раздавалось отовсюду.

Беннет вскочил со своего места – бледный, как полотно. Уолтер медленно встал и поднял руку.

– Подойдите ближе, де Дюньер, - приказал он. – В чем вы обвиняете графа Скайворта? Говорите громче, чтобы все вас слышали.

– Я обвиняю его в убийстве Джилфрама Готерта, шерифа Гэмпшира.

Как будто молния ударила в землю, и тут же раздался раскат грома. Сотни голосов сливались в мощный гул. Уолтер подал знак одному из герольдов, и тот громко протрубил сигнал: «Внимание!»

Дождавшись, когда шум уляжется и воцарится напряженная тишина, юстициарий кивнул Анри:

– Продолжайте!

– В мае этого года Беннет столкнул шерифа с галереи Портчестерского замка в Портсмуте, когда король дожидался отплытия в Нормандию. И обвинил в этом меня. Он видел, что я нахожусь неподалеку, на галерее. И знал: я не смогу опровергнуть его обвинения, поскольку никто не сможет подтвердить, что я был в то время в другом месте. Мне пришлось скрываться в надежде, что правда восторжествует. Но этого не произошло. Поэтому я требую поединка, чтобы свершилось высшее правосудие. Кроме того…

Анри хотел добавить к своему обвинению то, что Беннет совращал юношей, однако словно почувствовал спиной взгляд Джеффри – полный ужаса и стыда.

– Я все сказал, - он поклонился.

– Чарльз Беннет, граф Скайворт, - Уолтер повернулся к Беннету. – Есть ли хоть один человек, который подтвердит, что убийство было совершено рыцарем Анри де Дюньером? Или человек, который подтвердит, что во время убийства шерифа вы находились в его обществе? Отвечайте – как перед богом.

– Нет, ваша милость, - после долгого молчания сказал Беннет.

– Есть ли причина, по которой вы можете отказаться от поединка? Болезнь, немощь, увечье?

– Нет, ваша милость.

– В таком случае ваш отказ будет воспринят как признание своей вины.

Беннет молчал. В ожидании замерли и все остальные. Только всхрапывали и били копытами кони, возбужденные не меньше, чем всадники.

– Я принимаю вызов де Дюньера, - ответил он наконец.

– Нет, ваша милость. Я намерен жениться на леди Мэрион Беннет, поэтому не могу убить ее отца. Вместо меня выступит сэр Хьюго де Деньян.