Вторая история по миру "Гончей".
Меня предали дважды. Меня продали дважды. Или трижды, или четырежды, но кто считает? Я – нет. Моя мать убийца, мой отец предатель, мой дед… Нет, о том, кто на самом деле мой дед я не скажу никому и никогда. Да и зачем? Какое кому дело до моего деда? Другой семьи у меня не было. Я лишь хочу немного покоя и самого простого женского счастья. Быть может, ещё чуть-чуть взаимности, если повезёт. Самую малость – везения. А о любви – нет. Даже не мечтаю. Какая любовь, если меня подарили мужчине, который поклялся меня уничтожить.
Содержит нецензурную брань.
Глава первая
– Хорошие шаси, ладненькие – сказал старикан с седоватой куцей бородкой, пигментными пятнами и крашеной головой, а затем с оттяжкой хлопнул меня по заднице. Нас просто по алфавиту построили и я последней в шеренге стояла. – Но нужно раздеться, чтоб Эзэ убедился в качестве товара. Хотим, так сказать, посмотреть на голую правду.
Все остальные стариканы, наблюдавшие за торгами, главным лотом на которых была я и пятеро моих товарок, слаженно затрясли седыми патлами, а я скривилась.
Когда я была маленькая, то думала, что Голос Предков Эзэ, что сообщает о своей воли через членов Совета, не абстрактная сущность, а некто вроде человеческого короля, жестокий и безжалостный, как все мужчины в моей жизни, только с кошачьей головой, гривой и разноцветными когтями на мощных лапах – не скажу, почему они были разноцветными, но раз уж я взялась рассказывать свою историю, то ничего скрывать не стану. Буду гнать правду-матку, как она есть.
Телевизора у нас на хуторе никогда не было, ибо дед скорее бы удавился, чем позволил установить в своём доме одну из человеческих придумок. Впрочем, не было у нас и радио с телефоном, хотя их уж точно не люди придумали. Зато была рация, по которой я всегда могла связаться с любым членом «семьи».
Впрочем сейчас речь не об этом, а об Эзэ.
Давным-давно, когда мне было очень-очень мало лет и я ещё могла передвигаться по хутору на своих двоих, я любила прятаться в комнате, где собирались взрослые, и слушать их разговоры. Точнее, подслушивать. Чаще всего я сидела под столом. Или на печке. Или за фанерной стенкой, что отделяла комнатушку деда от общей кухни. И чего я тогда только не услышала…
– С Эзэ пора кончать, – говорил дед и брезгливо сплёвывал чёрную от табака слюну на пол. – Что он сделал для ракшасов с момента окончания войны? На колени разве что поставил, и заставил слизывать грязь с сапог завоевателей.
– Отец, вы преувеличиваете.
Отцом деда у нас в «семье» называли все. Даже я. Уж и не знаю, с каких пор это повелось, хотя догадываюсь.
– Я?
В этом моменте дед обычно вставал в позу. Прикладывал руку к груди и начинал вещать:
– Давным-давно это было, в незапамятные времена. – Он у меня историком был, мог позволить себе высокопарный тон. – Древо Жизни ещё не стало Древом Жизни, а было огромной сосной, чьи корни уходили глубоко в землю, а ветви раскидывались так широко, что под ними легко спряталась бы добрая сотня человек. Из века в век ррхато приходили к дереву поделиться своей силой с нуждающимися, или наоборот, наполниться необходимой энергией, потому что древние и давно забытые боги выпестовали этот росток на перекрёстке планетарных жил – вен, по которым течёт энергия земли, воды, огня и воздуха, в единственной точке на планете, где могут исполниться все твои мечты. Если правильно попросить. Ррхато поили соком этого дерева своих новорожденных, его корой благословлялись на долгую, многодетную и счастливую жизнь все браки, его корни всасывали пепел умерших… Пока три тысячи лет назад не пришла беда: небесный ветер вырвал Древо из земли, обрушив всю его неимоверную мощь на поверхность планеты.
– Сару-шас, – бывало, поддакивал один из унылых слушателей, будто кто-то из нас мог ненароком забыть название собственной планеты. Но дед на вставки эти внимания обращал мало, продолжал вещать ровно, оно и понятно, тема-то любимая. Как нажрётся, так только эту пластинку и крутит. И, главное, как по писанному, одними и теми же словами всегда.
– Удар от падения Древа был так силён, что горы поменялись местами с морями, а небо едва не опрокинулось на землю. Много ррхато погибло в те жуткие дни, но некоторые вопреки всему выжили. И жили бы дальше, возродились бы из пепла, кабы вслед за небесным огнём не пришли человеки.
(Дед всегда именно так и говорил: человеки, а слово «люди» я вообще случайно узнала, из газетного листа, в который был купленный на городском рынке балык завёрнут).
Примерно в этом месте лекция принимала политический характер и народ начинал активно топтаться по теме нелегитимного правительства, старейшин и Эзэ. Как, например:
– Разве это не кара древних богов за то, что не сумели сохранить их дар?
– К'Ургеа пали ниц, пытаясь вымолить прощение! И так и не сумели подняться. Где тогда была помощь Эзэ?
– Пришельцы-суки построили из Древа Жизни ррхато свою святыню, и Эзэ с тогдашним советом им это позволил.
– Если бы Эзэ было дело до ррхато, он бы давно велел предать огню их паршивый Кремль!
– Давно пора сжечь поганый храм человеков!!!
– Нету мне дела до ихнего храма, пустите к озеру. Я маму хочу увидеть…
Увы, но озеро, возникшее на месте гибели главной святыни ррхато по злой иронии судьбы стало и главной святыней людей. Вот только им, пришельцам, было наплевать на то, что их святое озеро возникло в результате рек из пролитых моим народом слёз. Именно так. Сотни лет ррхато приходили на край обрыва, который образовался в результате падения Древа, падали на колени и плакали. И дети их плакали. И племянники. И внуки. И правнуки. И как-то вдруг так получилось, что почти в самом центре земли, которая сейчас принадлежала человекам, на месте уничтоженной святыни образовалась новая. Огромное озеро, которое и до днесь именуется Древом Жизни.
Люди говорят, что вода в нём солёная якобы из-за каких-то минеральных источников. Чухня.
Это слезы народа К'Ургеа. Наша боль. Наша кровь. Наша жизнь.
Кто-то более наивный скажет:
– Жизнь? Это же прекрасно.
А я с позиции своих двадцати трёх лет отвечу:
– Это боль.
И война. И кровь. И непременно невинные жертвы. Три тысячи лет огня и меча. Три тысячи лет два народа пытались уничтожить друг друга. Сжигали целые города, Насиловали женщин, убивали детей… Похищали детей! Похищали, чтобы взрастить их в ненависти к родному народу, лишить корней и сделать из них убийц…