Мыслями вернувшись в комнату, посреди которой стоял Лумьер, я хрипло произнес:

— Как я могу ее найти? В городе столько женщин, невозможно среди них отыскать сирену.

— Возможно, если знаешь, что именно нужно искать. Ищи ту, от которой у тебя вскипит кровь. Ту, чью душу и мотивы ты поймешь. Лишь она сможет тебе отдать кровь, почувствовав то же, что и ты, связав ваши души воедино. Но, Роджер, — взгляд коллекционера был предостерегающим, — не ведись на ее речи и доброту. При любом удобном случае она всадит тебе кинжал в спину и разорвет плоть на мелкие кусочки. Или хуже того — сделает тебя своим рабом, безвольной марионеткой, готовой на все.

— Я не настолько глуп, чтобы так оступиться, Лумьер, — мне трудно даже было представить более противоестественный союз, чем чудовище и человек. — Это все, или есть еще какие-то наставления?

Взгляд мужчины скользнул по карману пальто, в котором лежал флакон с шипящей жидкостью. На лице коллекционера выступило искреннее сожаление, и, посмотрев на меня исподлобья, он тихо произнес:

— Мне правда очень жаль, Роджер.

Стараясь скрыть дрожь в теле, я еле заметно сжал кулаки и глубоко вдохнул, стараясь избегать взгляда Лумьера, все чаще поглядывая на плотную ткань, отделяющую комнаты. После нескольких минут молчания я понял, что бессмысленно находиться здесь и тратить попусту свое время, и, слегка склонив голову в знак почтения, развернулся и вышел из комнаты. В склепе по-прежнему царила атмосфера веселья, пьянства, азарта и похоти, поэтому я, посильнее запахнув края пальто, вырвался на улицу, хлопнув дверью.

Вдохнув свежий воздух, я поднял голову наверх и посмотрел на луну: белоснежное свечение, которое исходило от нее, внушало страх и угрозу. Густые облака, проплывающие мимо, временами прикрывали ее, позволяя путнику обрести покой. Было уже глубоко за полночь. Устало выдохнув, я еще раз проверил содержимое кармана и побежал домой изо всех сил, которые еще остались в моем теле, отгоняя мысли о неизбежном.

Переступив порог дома, я первым делом зажал нос: запах разлагающейся плоти, смешанный с перегаром и табачным дымом, навсегда въелся в стены.

— Рид, ты дома?

Хриплый смех, который сменился лающим кашлем, послышался за стеной и я, успокоившись, направился в соседнюю комнату.

Брат, лежавший на кровати, лишь напоминал человека: тело обрело сероватый оттенок, нос будто ввалился в череп, широко распахнутые глаза блуждали по потолку и стенам, словно пытались что-то найти. Тонкие руки и ноги подрагивали, будто их дергали за невидимые нити, кожа обтягивала впалый живот и ребра, готовая вот-вот порваться.

Внезапно взгляд потухших пепельных глаз остановился на моем лице, губы сложились в подобие улыбки.

— Ты… ты пришел.

Я молча кивнул и быстрым шагом пересек комнату, усевшись на полу рядом с кроватью и поджав ноги под себя.

Рид. Живой труп. Это все, что осталось от моего младшего брата.

Я не догадывался, что в тот день, когда я решил втайне прийти к причалу, где обнаружил мертвую мать, брат проследил за мной. Рид, не знающий об опасности в этих местах, громко позвал меня, стоя на возвышенности. Резкий отклик выдал его присутствие Ырке, помог чудовищу отыскать и насладиться частью юношеской плоти и крови. Чудовищу выжить не удалось, а вот моему брату, надеюсь, повезет больше.

Лекарство, которым много лет снабжал меня Лумьер, позволяло временно блокировать распространение яда и обращение, но этого оказалось недостаточно, чтобы исцелить Рида полностью. Коллекционер упивался своей властью надо мной, дозируя лекарство, держа меня на коротком поводке. Но радовало лишь одно: согласно заключенному контракту, 66 жертв, ненужных и бесполезных смертей, смогут покрыть долг и дать возможность получить мне полный объем противоядия. Поэтому я не позволю какой-то сирене все испортить.

Достав из кармана флакон, я одним движением большого пальца откинул крышку и влил лекарство в рот брата. Тот закашлялся, но проглотил жидкость полностью, облегченно прикрыв глаза и вжавшись своим худым телом в подушки. Спустя несколько мгновений его лицо покрыл румянец, рот изогнулся в слабой улыбке, глаза прояснились: зрачки, раньше покрытые белесой пеленой, приобрели цвет. Его холодная рука нащупала мои пальцы и сжала настолько, насколько хватало сил:

— Другой бы на твоем месте давно бы отдал мое тело на растерзание Аюсталу, — в уголках глаз Рида сверкнули слезы, которые он не стал смахивать. — Спасибо, брат, что все еще борешься за мое жалкое существование.

Аюстал представлял собой подобие черта, который приносит вред людям и животным. Стоит ему вселиться в человека, как тот заболевал, а иногда и умирал в страшных муках. В случае в Ридом такая встреча только усугубила бы ситуацию, заставив Аюстала впасть в безумие от яда Ырки.

— Тебе нужно немного поспать, — сжав его руку в ответ и подождав несколько мгновений, я осторожно высвободит ладонь и накрыл брата одеялом. — Скоро все изменится. Ты будешь жить. Обещаю.

— Брат.

— Да?