Его губы горячие. Язык влажный и вкусный.

Нет, это не анализ разумного человека. Я веду себя как Бойко. Как животное. Охотно его принимаю. И в ответ не целую, а буквально поглощаю. Это сплетение поднимает в груди такую бурю, под веками аж слезы собираются. Все пожаром охватывает. Горит. Трещит. Сжимается и распирает. Ноет и пульсирует.

А потом мои часы начинают пищать.

Бойко замирает. Несколько секунд сохраняет полную неподвижность. Затем со вздохом перемещает свой рот с моих губ на щеку. Резко садится и так же быстро встает с кровати. Все это со мной на руках. Пока, наконец, не отставляет меня в сторону и не выходит из спальни.

Смущенно смотрю ему вслед. Пару секунд гипнотизирую опустевший дверной проем. А потом планомерно вдыхаю и медленно выдыхаю.

Наверное, бумажка во сне выпала из-под прибора. Это, конечно же, хорошо… Хорошо. Для того я их и надела. Просто… Все слишком сложно. И сейчас я не хочу об этом думать.

Беру себя в руки и решительно иду на кухню. Бойко долго эксплуатирует душ. Вода шумит и шумит... Я уже начинаю волноваться. Ведь за время, что Кир в ванной, я успела приготовить омлет с ветчиной и сделать салат. А я не то чтобы сильно быстрая в этом плане… Скорее наоборот.

Уже решаюсь подойти постучать, как на половине пути застываю. Щелкает замок. И я делаю вид, что направлялась в спальню. К несчастью, туда и Кирилл идет. Нет, сначала окидывает меня привычным нахальным взглядом, от которого сердце заходится. Потом шагает. Я за ним, чтобы глупо не менять траекторию.

С него капает, и на полу остаются мокрые следы. Но жарко мне становится, когда смотрю на его спину. Она у Бойко широкая и мускулистая. А сейчас еще и покрыта капельками воды. Их движение завораживает. Тянет прикоснуться. Я даже руки за спину убираю и скрещиваю.

Так и не успеваю придумать, зачем мне понадобилось идти в спальню, а когда Кирилл внезапно скидывает полотенце, и вовсе все мысли из головы выбивает. Это просто давление. Не туда кровь хлынула. Мозгу не хватает кислорода. И мне… Задыхаюсь, пока он спокойно ищет белье. Нет, не спокойно. Все движения резкие. Он будто зол. Но молчит. Я молчу, потому что не способна что-то сгенерировать.

Пока смотрю на полностью обнаженного парня, даже примитивные детские стишки вспомнить не удается.

Ну да… Что тут скажешь… Он красивый и сильный. Это завораживает и пугает. Даже если бы у него не было этого огромного органа… Э-э-э… Но с ним особенно.

Очнуться получается, только когда Бойко полностью одевается. Тогда я хватаю свою одежду и сбегаю с ней в ванную. Умываюсь и быстро меняю пижаму на вчерашние джинсы и свежую майку. Она закрытая, вырез едва-едва демонстрирует ключицы. Из-за шрама вдоль грудины это максимум, что могу себе позволить.

Причесываюсь и выхожу.

Завтрак проходит в тишине. Впрочем, как и весь день, что я нахожусь у Кира. Он будто сам не желает со мной разговаривать. В какой-то момент мне даже становится обидно, потому что чувствую себя так, словно навязываюсь. Но я одергиваю себя и продолжаю, как и он, молча таскаться из спальни в кухню, из кухни в ванную, из ванной в спальню.

Тоска немного разгоняется, когда Кир зовет меня поиграть в приставку. Мы уже когда-то рубились в этот шутер. Только тогда большую часть турнира были соперниками. Объединились под конец. А после я его убила и принесла победу своей команде. Сегодня изначально выбираем парную игру и в процессе даже начинаем разговаривать.

 – Осторожно! Давай я… – шепчу, нервно облизывая губы.

Пальцы уже горят от непрерывного давления на кнопки.

– Подожди ты… Стой тут… Стой!

– Стою!

– Я скажу, когда… – замолкает, и все пространство комнаты забивает виртуальная стрельба. – Давай!

Вывожу своего персонажа и открываю огонь. На губах неосознанно улыбка появляется. У Кира тоже. Смеемся, когда подбираемся к главному штабу.

– В этом году будешь участвовать в соревнованиях? – не переставая играть, скашивает на меня взгляд.

Про ежегодные турниры киберспорта спрашивает.

– Буду, конечно. А ты?

– Пока не знаю… Но, скорее всего, нет.

– Почему? – скрыть огорчение не удается. Кир молчит. Однако я быстро догадываюсь. – Из-за отца?

Кивает.

– Давно ты от него съехал?

– Сразу.

Кажется, что ответ непонятный. Но я понимаю. Это значит, после той катастрофы на набережной.

– А почему?

Боюсь спрашивать. И все же не могу сдержаться.

– Надоело.

Его ответ звучит так просто, как мог бы прозвучать у любого другого парня двадцати лет. Однако я знаю Кира, знаю Рената Ильдаровича… Все намного сложнее. Страшнее.

Я не расспрашиваю, чтобы не накалять обстановку. Мы мирно обедаем и спокойно проводим еще несколько часов. Не только играем, так же обсуждаем несколько компьютерных программ. Кир показывает мне свои фишки в работе с ними, а мне в ответ, оказывается, даже нечем похвастаться. На все мои хаки он лишь ухмыляется и кивает.