— Что ж, раз мы все тебя так бесим, живи сам и делай, что хочешь. — я направилась к выходу, понимая, однако, что чревато было бы оставлять его одного.

Дилан, по-видимому, тоже это понял:

— Диана, стой! Я не то хотел сказать… Я вижу, как тебе тяжело всё тащить на себе, я больше не могу и не хочу быть обузой.

— Так не будь. От тебя требуется всего пара месяцев, чтобы восстановиться, потом — работай, сколько влезет. Можешь заняться изучением языков, например, да чем угодно, но пока я не увижу улучшений в твоей кардиограмме, и пока ты отказываешься принимать необходимую помощь, ты просто физически не сможешь вернуться к нормальной жизни.

Он поднялся на ноги, достал из ящика стола тюбик с таблетками и проглотил одну, затем пошёл на кухню (по-видимому, чтобы запить), а когда вернулся, попросил у меня прощения и в очередной раз сказал, что не знает, что на него нашло. Чуть-чуть не сорвался снова.

Честно говоря, я уже готовилась сказать ему, что наша совместная поездка в Нижний Волчок отменяется, но он так внезапно согласился с моими словами, что я не стала снова расстраивать его. Спустя полчаса после ссоры мы уже отправились в деревню.

Какое-то шестое чувство подсказывало, что, стоит Дилану прекратить приём транквилизаторов, и его привязанность ко мне сойдёт на «нет». Останется лишь тиран, который не умеет контролировать себя. Я решила, что постараюсь не допустить возвращения к прошлому.

В пути разногласий больше не возникало, Дилан сидел весь присмиревший и покорный, старался сосредоточиться на дороге. Ехали мы небыстро, практически без обгонов, словно за рулём сидел новичок. Мне было странно, что от прежнего уверенного в себе и сильного человека осталось так мало, я по-прежнему не могла отделаться от чувства жалости к нему, оно затмевало всё остальное. Любовь была погребена где-то под тоннами грязи, а мы превратились в уставших от жизни людей.

Я позвонила маме, чтобы ждала нас, она бурно обрадовалась тому, что Дилан тоже приедет. Что ж, хоть кто-то сохранил к нему прежнее отношение…

Дилан согласился провести два месяца в клинике, мы договорились, что он вернётся туда через неделю. Как раз появится время, чтобы Максим мог свыкнуться с мыслью, что теперь мы будем жить все вместе. Кроме того, за последние две недели я ни разу не танцевала в клубе, финансов у меня осталось в обрез, а Максима ещё нужно было собрать в школу, да и ипотеку никто не отменял. Сальдо не сходилось, денег не хватало даже на покупку самых необходимых вещей, и это было отвратительно. Я приготовилась бесстыдно и неприлично много врать.

Мы приехали в Нижний Волчок уже почти ночью, я была рада и сыну, и маме, но меня хватило только на полчаса сидения за столом, очень хотелось спать, на все вопросы я отвечала одним словом: «нормально». Да, меня беспокоила моя чрезмерная сонливость, но я сочла допустимым отложить мысли об этом до лучших времён.

В этот раз я легла спать в одной комнате с Максимом, потому что он и без того был обижен, что я уделяю ему мало внимания. Дилан отправился спать на чердак, так как Света с Сашей всё ещё были в свадебном путешествии и, судя по новостям от них, возвращаться пока не собирались.

Утром мы с Максимом снова собрались ехать на велосипедах в Верхний Волчок, я особо не распространялась, для чего так часто бываю там. Конечно, наверняка Максим уже успел проболтаться обо всём бабушке, но после событий прошлых лет она уже не имела привычки лезть в мои дела, только иногда наставляла своими советами.

Настроение в тот день у меня было не лучшим, хотелось снова лечь спать, и чтобы никто меня не трогал. Я надеялась, что в лесу смогу восстановить баланс своих сил, отдохнуть морально, природа всегда действовала на меня ободряюще.

Максиму вздумалось ехать со мной наперегонки, он воображал, что участвует на соревновании, я пыталась показать ему, что кручу педали изо всех сил, а он меня подгонял.

В лесу царила прохлада и, конечно же, тучами летали комары. Мы, как и в прошлый раз, накинули на себя дождевики и намазались кремом от насекомых.

На поляне, где росла живица, нас ждал сюрприз: травка разрослась повсюду, взобралась даже на стволы деревьев, как вьюн! Даже при идеальных погодных условиях этого не могло случиться без вмешательства колдовства. Может быть, всё дело в песне, которую я тогда пела?..

«Неужели во мне правда есть нечто ведьмовское?» — удивлялась я про себя.

Я поблагодарила лес за его щедрость, набрала в карман живицы, по чуть-чуть с каждого кустика, затем мы отправились на пляж. Море было как парное молоко, мы вдоволь накупались и назагорались, я даже успела немного поспать. В этот раз я не делала дальних заплывов, потому что Максим пока ещё держался на воде не очень уверенно.

Во время наших с сыном развесёлых дурачеств мне в голову пришла мысль: мы так привыкли, что нам хорошо вдвоём, что я сомневалась, будет ли нам так же хорошо, когда в нашу жизнь вернётся Дилан? Не станет ли от этого хуже Максиму? Но ведь я уже приняла решение, единственное верное. Чем-то всегда приходится жертвовать. Вечный компромисс…