— Диана, пожалуйста, недолго.

— Угу. — буркнула я и шагнула в обрыв.

Вместо превращения я почувствовала адскую разрывающую боль в животе, мой визг разнёсся по округе. Стало ясно, что полностью трансформироваться в волка мне не удастся. Что ж, чего-то подобного я и ожидала.

Пару минут я неподвижно стояла на коленях, упёршись руками в мёрзлую каменистую землю, и прислушивалась к ощущениям. Боль отступила. Я медленно разогнулась и поднялась на ноги, затем прыгнула в обрыв, где ждал Дилан.

Он ждал меня не в машине, а на краю обрыва, и я мысленно порадовалась, что не заставила себя долго ждать.

— Что-то забыла? — удивился моему появлению он.

— Нет! Я не смогла, очень больно.

Ветер уже пронизал меня насквозь, нос заложило.

— Поехали домой, — всё тем же грубым звериным голосом прорычала я и направилась к машине.

— Заедем к твоей маме?

— Чтобы она увидела меня такой? Нет!

— Она же твоя мама. Может, подскажет что-нибудь?

— Я не хочу, чтобы она меня видела! Я не хочу, чтобы меня вообще видели! Ясно? — закричала я.

Эхо волной отразилось от скалы.

— Прости… Это просто дерьмовый день… — застонала я.

— Всё, не плачь, а то простудишься. Садись скорей в машину.

— Дилан, прости, я не хотела тебя обидеть.

— Я и не обижен. Ну что, едем?

— Да… — всё тем же нечеловеческим голосом ответила я.

Домой мы приехали к ночи, сонный Максимка вышел нас встретить.

— Что-то вы долго… я ждал-ждал…

Я даже не посмотрела на него, кое-как стянула сапоги, куртку и удалилась в комнату, чтобы снова ни на кого не наброситься.

— Маме нехорошо, Максим. — грустным и усталым голосом сказал Дилан.

Я притихла, чтобы расслышать, о чём они говорят.

— Может быть, ей дать лекарство?

— Нет такого лекарства. Она отдохнёт, и завтра ей станет лучше. Ложись спать.

— А можно мне к маме зайти? — жалобным и едва не плачущим голосом спросил Максим.

— Да, зайди.

Максим тихонько приоткрыл дверь и заглянул, но ничего не увидел в темноте.

— Мама?

— Иди сюда, — шёпотом, как можно тише, но всё-таки прорычала я, прозвучало зловеще. — Не бойся.

— Тебе плохо, да?

— Немного. Прости, я не хотела пугать твоего Ваню…

— Ну, ты же не виновата. Ты не расстраивайся, тебе нельзя.

— Постараюсь.

— У тебя даже голос охрип, тебе надо выпить чаю с мёдом и обвязать шею шарфом.

Впервые за день мне стало смешно.

— А хочешь, я сделаю тебе чай? — предложил он.

— Давай лучше утром, хорошо? Иди к себе, засыпай. Я люблю тебя.

— И я тебя люблю. — он дотянулся до меня, поцеловал в щёку, погладил мой живот и ушёл.

Я стянула с себя тунику и джинсы, положила их рядом, потому что не было сил встать и убрать их в шкаф. Медленно начала погружаться в дремоту… Растолкал меня Дилан:

— Диана? Я сделал тебе отвар, выпей.

— Не хочу, а то ночью опять буду бегать…

— Давай пей, это живица.

Я взяла кружку и мелкими глотками начала пить из неё. Дилан не отстал от меня до тех пор, пока я не выпила всё до дна. Он убрал мою одежду в шкаф и принёс сорочку.

— Всё, засыпай. Доброй ночи.

Уснула я мгновенно, а утром не сразу вспомнила о вчерашнем кошмарном дне. Дилана уже не было дома, Максима тоже, на столе лежала записка: «Диана, позвони, как проснёшься. Дилан».

Я позавтракала, привела себя в порядок, в зеркале увидела, что моё лицо стало вполне человеческим, хоть и помятым из-за длительного недомогания. Я выдохнула с облегчением и решила отвлечь себя домашними делами.

Дилана я успокоила тем, что мне стало намного лучше, он приезжал на обед и снова уехал до вечера.

Весь день я хозяйничала по дому, прибиралась и готовила из того, что нашлось в холодильнике (в магазин пойти не решилась, побоялась снова потерять самоконтроль).

Первым с продлёнки и секции по каратэ вернулся Максим, тут же полез обниматься, завалил вопросами и стал рассказывать о приключениях в школе. После ужина мы устроились на диване смотреть какое-то аниме, потом оба уснули.

Так нас и застал Дилан, вернувшись с работы. Я проснулась первая, шёпотом спросила:

— Как дела?