“Бесконтрольное швыряние денег и покупки, не считаясь ни с какими ценами, создавали большие искушения для иных слабых душ. С другой стороны, подрядчики, чуя возможность огромной наживы, искушали взятками некоторых работников закупочного аппарата.”

Осенью 1916, по инициативе председателя Совета министров Штюрмера, проправительственная газета «Русское слово» обнародовала информацию, что Земгор и военно-промышленные комитеты существуют исключительно за счёт государственной казны. Самодержец сей факт проигнорировал, а полунемца Штюрмера оперативно обвинили в работе на Германию и вытолкали в отставку. В Государственной думе этих мародёров крышевал крикливый и влиятельный Прогрессивный блок. Его ядро — кадеты во главе с Павлом Милюковым и партия крупных собственников «Союз 17 октября» — были в доле изначально. Политические лидеры смогли заручиться поддержкой ряда высокопоставленных военных, земгусары “занесли доляну”, и коррупционный банкет продолжился. Параллельно шла активная политическая работа. Дальновидные думские напёрсточники — кадеты и октябристы, опасаясь повторения эксцесса Штюрмера, не уставали сетовать, что царские министры не в состоянии выиграть войну, и только самодеятельные организации смогут исправить положение. Сменяя друг друга на думской трибуне, трофейщики призывали к созданию «правительства народного доверия», всецело сотрудничающего с ними и подотчетного «народу», то есть Государственной думе. Более радикальные князь Львов и свеженагражденный кавалер британского ордена Подвязки Челноков, присутствуя на сессии «Прогрессивного блока», выразили мнение, что Россия при существующем режиме не добьется победы и что спасение страны — в революции…

Ни Львов с Челноковым, ни Милюков с Гучковым, ни Ломоносов с Путиловым не догадывались, что являются участниками типового сценария, постоянно разыгрываемого англосаксами в колонизируемых странах. 2000 лет назад китайский полководец-философ Сунь Цзы написал подробную инструкцию для желающих достичь победы, не сражаясь на поле боя:

“…Разлагайте все хорошее, что имеется в стране вашего противника. Вовлекайте видных представителей вашего противника в преступные предприятия. Подрывайте их престиж и выставляйте в нужный момент на позор общественности. Используйте сотрудничество также самых подлых и гнусных людей. Разжигайте ссоры и столкновения среди граждан вражеской стороны. Подстрекайте молодежь против стариков. Мешайте всеми средствами деятельности правительства… Будьте щедры на предложения и подарки для покупки информации и сообщников. Вообще не экономьте ни на деньгах, ни на обещаниях, так как они приносят богатые дивиденды…”

—------------------------

(*) На допросе 13 июля 1939 г. в НКВД известный масон В.А.Оболенский сообщил, что он после разговора с Гучковым ясно понял: «Англия была вместе с заговорщиками. Английский посол сэр Джордж Бьюкенен принимал участие в этом движении, многие совещания проходили у него.»

(**) Из мемуаров Мориса Палеолога “Россия предреволюционная”.

Казанский собор не похож на православный храм ни внутри, ни снаружи. Совмещая черты греческого акрополя и римского амфитеатра, он таит в своей архитектуре что-то языческое. Нефы, уходящие колоннадами вдаль и вверх, в темный, теряющийся в сумраке свод, навевают сходство с тем длинным тоннелем, о котором рассказывают побывавшие в состоянии клинической смерти.

— Почему вы назначили встречу именно здесь? — спросил Батюшин, скользя взглядом по мрачному внутреннему убранству.

Распутин вздохнул и размашисто перекрестился. Не объяснять же царскому генералу, что когда-то в курсантской юности это место было одним из его любимых в Ленинграде. Здесь назначали встречи с друзьями, поскольку даже в непогоду очень удобно было поджидать друг друга под соборными сводами, надежно укрывающими от проливного питерского дождя, а в дни, когда солнышко прогоняло зимнюю хандру, нравилось сидеть на скамейках сквера, расположенного подле храма, подставляя свои бледные лица первым ласковым лучам.

— Мы с вами разгадываем чужие тайны, Николай Степанович, — прошептал он, вручая генералу восковую свечу, — а для настроя на нужный лад Казанский собор подходит лучше вашей канцелярии. Это здание буквально соткано из загадок. Вы когда-нибудь обращали внимание на то, что его купол создан из особого кованого железа? Построен храм ещё до войны с Наполеоном, а технология производства такого материала появилась только спустя полвека после завершения строительства. Вторая загадка — шедевр архитектуры возведён под руководством Андрея Воронихина — крепостного, едва получившего двухлетнее архитектурное образование и не имеющего практического опыта самостоятельного строительства. Сложнейшая конструкция из двух рядов железных рёбер, поддерживающих купол и крест на крыше, построена до разработки метода статического расчёта стержневых конструкций. Воронихин и слов-то таких не знал, но смог «на глазок» возвести диво дивное… Разве это не чудо — такое проникновение сквозь время?

— Никогда не задумывался…

— Вот именно, — Распутин взял под локоть генерала и направился с ним к тускло мерцающим лампадам, бросающим длинные мистические сполохи на лики святых. — Не знать, не замечать и не задумываться — это три кита, на которых зиждется власть тех, кто заметил, задумался и обратил полученные знания в свою пользу. Знаете, когда вольные каменщики сделали первый шаг к своему могуществу? Располагаясь табором у строящихся храмов, они фиксировали и анализировали не только процесс строительства, но и поведение народа, приходящего спастись и утешиться. Научившись подмечать то, что другие по разным причинам считали несущественным, масоны три столетия крутили монархами, династиями и целыми империями, как хотели. Кстати, почему над входом в православный столичный храм установлено масонское всевидящее око, вы тоже не задумывались?

Батюшин смотрел на Распутина широко раскрытыми глазами. В них плескался страх.

— Полноте, Николай Степанович, — улыбнулся Григорий, — ваши юношеские увлечения тайными обществами в настоящее время никого не волнуют и компроматом не являются. Мне точно нет никакого смысла копаться в ваших домашних сундуках хотя бы потому, что страх — очень ненадежный инструмент управления, скоропортящийся, да к тому же обоюдоострый. Испуганный человек опасен прежде всего для источника угрозы, так как постоянно будет стремиться от него избавиться. Это же элементарно.