Он поднимает руку, подзывая меня к себе, грациозные, властные движения пальцев, еще сильнее усиливают мой гипнотический транс.

Сейчас я уже сожалею, что не прислушалась к Джане. Чувствую себя лишним серым пятном в великолепном убранстве. Переминаюсь с ноги на ногу, и не могу сдвинуться с места.

А еще осознаю — пропадаю. Теряю себя рядом с ним. Попадаю под ауру дикого очарования. Вот где настоящее рабство, стать зависимой от его взглядов, движений, голоса… прикосновений. И я понимаю, что недалека от этого. Это можно назвать магией, гипнозом, притяжением, как угодно, сути это не поменяет, я стою над обрывом под палящими лучами, еще немного и это солнце выжжет меня дотла.

Иллюзий насчет себя я не строю, прекрасно понимаю, что сил у меня не так много, и скоро наступит момент, когда я не смогу сопротивляться. А дальше он раздавит меня, сломает, и как ни в чем не бывало пройдет дальше. Точно так же как приговорил лучшего друга к смерти. Он обманщик и манипулятор, нужно не забывать об этом! А сердце снова выбивает одну лишь фразу: «Мое солнце».

— Подойди, — мелодично хриплый голос бьет по нервным окончаниям.

Волк выдыхает ровное кольцо дыма в мою сторону. Дым летит в меня, гладит, щекочет. Запах клубники и ананаса смешанный с неповторимым Ароматом Алифара. Пьянею. Мгновенно. Безвозвратно. Даже дым, что он выдыхает, кажется живым, бесстыдным, он успокаивает и одновременно будоражит.

Все же не могу удержаться. Смотрю в его глаза. Сейчас это два горящих кристалла. На губах легкая улыбка. Эмоции понять невозможно. Жаль, что я не могу почувствовать его как Басира например. Мне было бы гораздо легче, имей я хотя бы малейшее понятие, что у него на уме.

Иду неуверенным шагом. Меня ведет из стороны в сторону. Цепляюсь только за его взгляд, подпитываюсь энергией и одновременно тону в этой околдовывающей ауре. Сейчас он абсолютно другой, более мягкий, расслабленный, благодушный, нет той властности, что я наблюдала в зале. Еще одно подтверждение — чудовище имеет сотню масок. Нет веры ни одной из них.

Останавливаюсь в метрах двух от него. С такого расстояния его кожа кажется еще безупречней. Нереально бархатистой, манящей, искрящейся. Это, скорее всего, от золотого свечения, что идет от воды. Цепляюсь, как могу за здравые мысли. Нельзя тонуть в его магии, иначе на поверхность мне уже не вынырнуть.

— Покажи мне себя, — он уже только одним голосом выбивает почву из-под ног. Во рту становится сухо, как в пустыне. Тело дрожит, как от дикого озноба, от дьявольского предвкушения. Словно даже мое тело вступило в договор с Владыкой, игнорируя мои возражения.

— Ты хочешь… чтобы я… — слова даются с трудом. При нашей первой встрече я чувствовала себя куда комфортней.

— Разделась, — заканчивает за меня.

— Для обманщика? — мне неловко, страшно, ощущаю горячий и пульсирующий комок внизу живота. Хочу как-то развеять эти чары. Злюсь на него, на себя за реакцию. Все это неправильно. — Алифар Суад аль-Фалих, ты забыл представиться в прошлую нашу встречу.

— Не хотел прерывать поток твоих откровений, было очень занимательно, — он смеется надо мной, веселится. В уголках глаз бегают дьявольские искры. Обидные и такие притягательные. Каждое его движение завораживает.

— О… тогда я еще не знала масштабов твоего притворства! Сейчас могла бы добавить несколько эпитетов… так сказать… штрихов к портрету! — фыркаю, держусь за свой гнев, а сама не могу отвести взгляда от этих губ, что обхватывают длинный мундштук кальяна, и так вкусно затягиваются дымом.

— Так добавь сейчас, — выдыхает дым, сладкий поток из его рта, окутывает меня дивным маревом. Взмах его удивительно красивых ресниц, сияние кристальных глаз, гипноз оборотня набирает обороты.

— А я наверно не смогу подобрать верных слов, — делаю глубокий вдох, — Не знаю, кем назвать того, кто преспокойно развлекается, несколько часов назад приговорив лучшего друга к смерти… — зажмурилась. Я словно мчусь по трассе на бешеной скорости, понимаю, что один камушек под колесами и наступит точка невозврата. Надо притормозить, сбавить обороты, только тормоза почему-то отказываются меня слушать.

— Хм… тогда подскажи, как назвать деву, прелюбодействующую сразу после свадьбы, предающую мужа, — в его голосе бархатные теплые нотки, жутко контрастирующие с тем, что он говорит. Та же полуулыбка, расслабленная поза, — А потом отравившую своего любовника? — медленно проводит языком по верхней губе, настолько эротично, что я невольно выдыхаю с предательским стоном.

И только потом до меня доходит смысл его слов. В крови закипает гнев.

— Меня подставили! Все было не так! У меня жизнь украли! — выкрикиваю, даже не пытаясь сдерживаться. Он резанул по больному, задел те раны, которые ни на секунду не переставали кровоточить.

— Ты хочешь сказать, что в данной ситуации, я должен рассмотреть ситуацию с двух сторон? Увидеть не только обвинительные бумаги, но и выслушать саму обвиняемую? Верно? — чуть больше разворачивается в мою сторону, подпирает голову рукой, смотрит так откровенно и порочно, что низ живота тянет и скручивает от непонятных болезненно-сладких ощущений. — И при этом ты сама выносишь вердикт, руководствуясь поверхностными знаниями?

Краска стыда заливает мое лицо. Опускаю голову. Он меня сделал. Глупо отрицать его правоту. Ведь если послушать Сержа или полицию — я действительно подлая убийца. И у меня нет даже доказательств обратного. А он… его отношения с Шаилем… я ведь ничего не знаю… кроме нескольких общих фраз…