А потом картина резко меняется. Словно кто-то сменил кадры. Нас окутывает мрак, запах гари и горя. Отчетливо ощущаю в воздухе слезы, безысходность, страдания. Они чужие не мои, но в груди начинает нещадно печь.

Перед нами город, если его можно назвать таковым. Разрушенные, обгоревшие здания, кажется, даже солнце обходит его стороной. Тут царствует смерть. Каждое здание несет в себе воспоминания о пережитых ужасах. Некогда красивые фигуры, украшающие строение, разбиты. Повсюду обломки былого великолепия. А я ни на секунду не сомневаюсь, что когда-то этот город сиял. А теперь только горе, пепел и руины. По щекам текут слезы. Не могу их остановить. Я ничего не знаю, но я словно переживаю все эти ужасы наяву. Перед глазами возникает пожар, крики, плач, и кровь, реки крови, в которых утопаю жители.

— Что это за место? — шепчу сдавленно, прижимаясь к Алифару. Ищу у него защиты, хочу, чтобы прогнал эти кошмары.

— Мятежная сторона Шантары.

В этом месте волк меняется. Пропадает игривое настроение. Глаза полыхают от гнева, вокруг него кружит подавляющая аура силы.

— Жуткое место, — мне становится холодно. Озноб пробирает до костей.

— Это Центэра, второй по могуществу город… в прошлом… Захватом командовал Шаиль… — его голос звучит ровно, слишком спокойно.

От слов оборотня в голове вспыхивают образы, безжалостных, кровавых убийств. Растерзанные тела, волки, молящие о пощаде, огонь, забирающий жизни. Я переживаю эту жестокость, словно нахожусь в центре сражения. Каждая смерть проходит через меня. Их так много, что я кричу, в припадке неконтролируемого ужаса. Только руки Алифара, удерживают меня на поверхности. Он успокаивает, выдергивает из кошмаров.

— Зачем ты мне это показываешь? — бью его кулаком в грудь, захлебываясь рыданиями.

— Ты ведь хотела узнать, за что Шаиль получил свой приговор…

— Но… как… он мог… ради каких целей столько кровопролития? — на языке отчетливо чувствую вкус смерти.

Никогда не думала, что даму с косой можно почувствовать, но слишком отчетливо у меня перед глазами стоит пир, который она тут устроила.

— Войны за власть испокон веков являются неизменным атрибутом мироздания, — поворачивает мою голову к себе. Вытирает руками слезы, градом льющиеся из моих глаз. Очень нежные касания, они дарят облегчение. — Успокойся… тише… не плач… — шепчет еле слышно, убаюкивает, отгоняет черные видения прошлого.

Я все еще всхлипываю, но больше перед глазами не стоят ужасающие картины. Алифар направляет коня дальше в город. Продолжая крепко прижимать меня к себе.

Его тепло, словно живительный бальзам, мне слишком хорошо даже в этом месте в его руках. И на смену успокоению приходит агрессия. Сначала он собственноручно привез меня сюда, заставил смотреть на эти ужасы, а потом успокаивает! Сначала бьем, потом жалеем?! Отличная тактика! Нет, такое на мне не сработает.

— Должна же быть причина его поступка? Насколько я слышала, вы дружили с детства. Значит, есть какая-то пусть и непонятная логика действий Шаиля? Ты его чем-то оскорбил? Что вы не поделили? — пытаюсь все же вникнуть в суть происходящего. Понять причину, по которой он меня сюда притащил. Вряд ли всем рабыням Владыка самолично проводит подобные экскурсии.

Есть и еще одно. Мне жутко любопытно узнать про Алифара больше. Настолько, что ярость утихает, в душе больше не клокочет гневный ураган.

Что со мной происходит, то плачу, то готова вцепиться ногтями в него, то сгораю от желания подробностей о странном волке? Его воздействие на меня слишком опасно.

Он не успевает ответить к нам выходит группа оборотней. Я почему-то считала, что город абсолютно пустой. Кто захочет оставаться жить в подобной разрухе, где все напоминают об ужасах бойни?

— Владыка, приветствуем тебя! — оборотни падают на колени. — Святое солнце снизошло на нас!

— Мой народ! — протягивает руку, татуировка на запястье вспыхивает, и во все стороны разлетаются золотые искры. — Как обстоят дела?

Один из оборотней поднимается, делает шаг вперед. Он одет в серую заношенную одежду. Через все лицо пролегает огромный шрам, который частично скрывает борода. Остальные волки, тоже выглядят потерянными, и даже если ранений не вижу, то четко ощущается отпечаток боли на их лицах.

Они общаются на их языке. Я понимаю все, но уловить суть сложно. Звучит огромное количество имен, непонятные мне названия. Это похоже на отчет о проведенных действиях, о начале строительства. И все это время, Алифар продолжает прижимать меня к себе. Что вызывает недоумение в глазах волков. Они в большей степени рассматривают меня, чем смотрят на своего Владыку. У некоторых оборотней глаза расширяются, другие открывают рот. Настолько явно читается удивление на их лицах, что я невольно краснею. Ощущаю себя в центре всеобщего внимания, и мне это не нравится.

Хотя негатива к оборотням не ощущаю, душа переполнена скорбью и сочувствием. Но и предметом всеобщего внимания быть не хочу. Инстинктивно прижимаюсь плотнее к Алифару. А он, закончив разговор, спрыгивает с коня и бережно помогает мне.

Мы идем по каким-то темным захламленным лабиринтам. Волки на приличном расстоянии следуют за нами.

— Почему они не покинули город? — спрашиваю шепотом. Хотя понимаю — наши сопровождающие все равно услышат.

— Вахид, расскажи гостье, почему вы не покинули здешних мест, — бросает не оборачиваясь.