– Бывает, женщины часто спорят.

– Нет, тут дело в другом. Гвинет сказала ей, что сегодня уволили ее подругу, горничную и, что ее ждет та же участь, это было сказано с такой злостью. И еще, я услышала, как она сказала, что хозяину не долго осталось.

– Это уже что-то.

– Да, ты прав, сегодня я сделала один маленький шаг, узнала информацию. Меня перевели в горничную. Вот бы еще узнать, что с Араном Блеквудом, что это за загадочная болезнь такая.

– Теперь, когда ты больше не будешь на кухне, может удастся узнать что-то новое.

– Я на это надеюсь. Знаешь, мне кажется, что-то странное происходит в этом доме, атмосфера там такая, не очень приятная. Все, как будто, в трауре и слуги такие разные. Юста и Харди, как я поняла, работают там дольше, чем крыс (так я прозвала управляющего) и экономка, но последние чувствуют себя в этом доме более вольготно.

– Все я спать, меня не кантовать. При пожаре - выносить первой.

– Давай, отдыхай работница.

***

С утра меня встретила Гвинет и кинула еще одно платье.

– На, держи, оно будет великовато, досталось тебе от предыдущей горчичной, сама ушьешь. Эта, указала она молоденькую, девушку лет шестнадцати, покажет тебе все.

И она удалилась.

– Привет, - обратилась я к девушке.
– Меня зовут Кристина, а тебя?

Она подняла голову и, прежде чем заговорить, огляделась по сторонам.

– Тише, нас не должны слышать?

– Почему?
– не поняла я.

– Прислуга не должна громко разговаривать, а на личные темы, вообще нельзя. Только по работе. Меня зовут Хильда, но можешь называть меня Джейн.

– Джейн?

– Да, так хозяйка зовет всех нас.

– Кого это, всех нас?
– удивилась я.

– Это нормально, когда хозяйка называет всех горничных одним именем, чтобы не запоминать все имена.

– Какой кошмар, ты серьезно?

– Конечно, а ты что не знала?

– Нет.

– Ты странная. Ты умеешь шить?
– спросила, она.

– Да, а зачем ты спрашиваешь?

Девушка кивнула на платье у меня в руках.

– Его нужно ушить. Гвинет любит, когда мы выглядим хорошо.

– Но, она выдала мне два, я могу пока носить одно из них?

– Нет, в первой половине дня для удобства, мы носим вот это - хлопковое платье, а после обеда, вот это, - она указала на черное, с белым фартуком и чепцом.

– Если ты не умеешь шить, то придется заплатить большую сумму. Я умею, меня научила мама, она раньше здесь работала.

– Правда, а кем была твоя мама?

– Тоже горничной, но ее уволили, когда приехала мадам, - прошептала она и закрыла рот рукой.
– Никто не знает, что я ее дочь, ты же никому не скажешь?

– Нет, конечно, не беспокойся.

– Так вот, мама рассказывала, что раньше здесь все было по-другому, когда хозяин был здоров.

– А что с ним?

– Никто не знает, но вскоре, приехала его дочь - мадам Агния, с мужем и его дочерью и, все изменилось.

– А что именно изменилось?

– Они уволили почти всех старых слуг, остались только Харди и Юста, еще была Мэри, но ее вчера уволили и, так со всеми теми, кто работал в доме раньше. Хозяин еще держится и не позволяет уволить Харди.

Я узнала у девушки все, что требовалось, как хорошо, что мне попалась именно она.

– Так, что ты там говорила, по поводу платьев?

– На рождество, каждой из нас хозяева дарят отрезок ткани, чтобы мы сшили себе новое платье, так вот, если ты не умеешь шить, то тебе придется обращаться к шеям, а это очень дорого, почти три фунта.

– А столько ты зарабатываешь, где-то восемь фунтов в год?

– В год? Да на пошив платья у тебя уйдет половина твоего заработка, получается: ты полгода будешь работать бесплатно.

– Да, вот об этом я и говорю, что лучше бы тебе уметь. Если что, ты можешь обратиться к моей маме, она сейчас без работы и сошьет для тебя не так дорого.

– Да, спасибо, ты можешь ей отдать это платье, чтобы она его переделала?
– я достала деньги и отсчитала три фунта.

– Что ты?! Это очень много!

– Но, ты же сама говорила, что это стоит три фунта.

– Столько стоит новое, да и потом, мама не согласится.

– Бери-бери, у меня есть некоторые сбережения, а деньги, как я вижу, вам нужны.