— Ты можешь объяснить мне, как твой перстень попал к Перейра? — Эйтор Гомеш выложил перед отцом кольцо, а рядом положил фотографию. — Ты же говорил, что потерял его много лет назад.

— Двадцать два, — хрипло сказал Матеуш. — Что ещё нашли?

— Одного убийцу со Свободных территорий, разрешение на пребывание закончилось вчера. Сейчас выясняем, с какой бандой он был связан. Те, кто это сделал, точно не люди наших друзей с побережья? И почему ты так смотришь на это фото, будто призрак увидел?

— У людей с побережья сейчас много проблем, не думаю, что они вмешались. А это — мать Паулу.

— Что? — Эйтор покраснел, воспоминания о сводном брате до сих пор приводили его в ярость. — Ты говорил, что она исчезла. Что это была какая-то проститутка, случайное знакомство, подкидыш в приюте.

— Утонула. Помнишь, тебе тогда было лет четырнадцать? Яхту взорвали, меня выловили спасатели, и Рафаэля вместе со мной.

— Да, тогда все каналы это показывали.

— Айрин. Её так звали, она была со мной на яхте. На её яхте. Охранник видел это, но ничего не сказал, ему заплатили, а потом он утонул на рыбалке, к этому я отношения не имею. Оставались записи, полиция их особо не смотрела, обычное покушение.

— А Паулу?

— Она действительно оставила его в приюте, это не удивительно, из Айрин получилась бы отвратительная мать. Так вот, перстень тогда и утонул. А эту фотографию Перейра мне передал недавно, её нашли в доме одного репортёра. Погоди.

Матеуш встал, вышел, через минуту вернулся с точно такой же фотографией.

— Вот она.

Эйтор долго сравнивал оба изображения. Скорее для того, чтобы унять волнение. Гомеш-старший его не торопил.

— И что всё это значит?

— Не знаю, — Матеуш вздохнул. — Но думаю, кому-то очень хочется напомнить мне о том, что случилось.

— Мири в курсе?

— Нет. Она ничего не должна знать, это только моё дело, точнее, уже наше с тобой. Если кто-то подбирается ко мне, я буду готов, и ты готовься, после убийства Перейры ты — новый капитан полиции Сидаже Алта.

Молчун ждал, что семья Гальяцци пришлёт своего человека, чтобы заменить Карпова, об этом ему намекнули, когда отдавали приказ передать Павла людям с побережья. Так что он очень удивился, когда обнаружил в кресле бывшего шефа Лидию. Та сидела в нём совсем не как гость.

— Проходи, Карл, — низкий голос Лидии завораживал. К тому же, Молчуна здесь никто так никогда не называл.

Фишер сидел на своём привычном месте, уткнувшись в бумаги, словно происходящее вокруг его не касалось.

— Что с последним заданием Карпова? — Лидия достала кусочек пластика, положила перед собой.

Молчун пожал плечами. Неоднозначные вопросы он не любил, его ответы всегда были конкретными. Жив или мёртв.

— Веласкес жив? — уточнила женщина.

Её собеседник снова пожал плечами, он действительно не знал, жив ли Веласкес.

— Не важно, дело прошлое, — Лидия пододвинула Молчуну кусочек пластика, тот приложил его к своему телефону.

На счёте появились сто тысяч реалов.

— Это премия, — уточнила Лидия. — Оплату получишь отдельно. Теперь твой шеф — я. А это твоя новая цель, постарайся сделать всё в ближайшие дни.

И пододвинула к нему лист одноразовой бумаги. Молчуну редко давали такие подробные указания, здесь было сказано, где, когда и как он должен убить человека по имени Виктор Абернати.

Молчун для уверенности посмотрел на Фишера, тот утвердительно кивнул. Значит, Джакомо Гальяцци был в курсе того, что власть поменялась, и решил не вмешиваться. Лидия, увидев это, усмехнулась, но ничего не сказала.

Когда Сэм с торжествующим видом уселся перед Маккензи-старшим, тот улыбнулся. Просто потому, что любил своего сына и всегда рад был его видеть.

— Яхта появилась? — спросил генерал.

— Да, — младший Маккензи немного сник, — ты узнал?

— Конечно, я держу это на контроле. Как только яхта вошла в зону устойчивого приёма и отключила маскировку, её вели маяки. Место приписки — Ньюпорт, новый владелец уже подал документы на регистрацию. Значит, яхту продали?

— Павел Веласкес, — словно смакуя это имя, произнёс Сэм. — Как думаешь, он замешан?

— Конечно. Обычный репортёр, у которого откуда-то появились полтора миллиона на яхту, поверь старику, этот парень по уши в дерьме, — Маккензи вздохнул. — Только навряд ли ты получишь от него то, что хочешь.

— Почему?

— Потому что он — маг, как и мы с тобой. Пусть с ним и со Службой контроля разбирается полиция, а мы подождём, когда появится настоящий хозяин.