Повернувшись к Хэруки, развел руками.

– Как-то так.

– Ловко! – Прыснула она в кулачок.

Пошли дальше, специально замедлившись – дороги сольются в одну, пусть ребята уйдут подальше. Рад за них кстати – пусть укрепляют отношения. В какой-то момент начнем дружить семьями. А там и до договорного брака недалеко…

Миновав пляж, прошли по дороге еще минут десять в окружении заросших холмов. Никаких лошадок не встретили, но идущая рядом Хэруки – неисчерпаемый источник милоты, поэтому я не расстроился. Наконец, осилив небольшой подъем и парковку, вышли к указателю в виде насаженной на столб рыбы-меч. Надпись гласила, что на Йонагуни они отлично ловятся. Интересно, получится ли у меня? Проверим. Далее заасфальтированная пешеходная тропа повела нас по территории разбитого здесь парка. По пути встречались скульптуры в виде камней с иероглифами – к надписям не приглядывался. Целью нашего путешествия служила крытая круглая смотровая площадка. Подойдя ближе, обломались, потому что там на перилах уже сидели опередившие нас друзья. Блин, а красивый кадр получится. Щелк фотоаппаратом.

Занятая смотровая – не беда, ведь совсем рядом находится небольшой маяк. Потащил Хэруки туда, за смешные деньги купил возможность подняться наверх. Всю жизнь мечтал побывать на настоящем маяке! Миновав канонично-спиральную лестницу, поднялись наверх. Дух натурально захватило – от смотровой площадки тоже открывался восхитительный вид, но отсюда вся бухта была как на ладони. Впрочем, эта симпатичная бухта – ничто по сравнению с окрашенным закатным солнцем океаном.

– Как красиво! – Восхищенно выдохнула Хэруки, опершись на перила. Встал рядом, достал фотоаппарат. Развернулись спиной к океану и сделали «селфи». Интересно, как получится? Видоискателя-то спереди нету. Долбаные пещерные технологии. После этого сфотографировал Хэруки на фоне океана, а она сфотала меня.

Сунув монетку в стоящий здесь стационарный бинокль, поглазел на полоску земли на горизонте – какие-то небоскребы.

– Как тебе Тайвань? – Спросила Хэруки.

– Похож на Тайвань, – Улыбнулся я и пустил девушку тоже посмотреть на одну из потенциальных причин третьей мировой, – Даже не знал, что его отсюда видно!

– А с Хоккайдо видны северные территории! – Приникнув к биноклю, сообщила она.

– Значит съездим и посмотрим когда-нибудь, – Улыбнулся я.

– Знаешь, Иоши, – Прижалась она ко мне, когда солнце почти скрылось в океане. Подняла взгляд, отразив глазами последние лучи последнего заката, – До встречи с тобой я даже не представляла, что можно быть такой счастливой!

– Я люблю тебя, Хэруки!

Глава рыбалки

– …И тогда Одзава-сама был оправдан! – Подойдя к дому, услышали мы голос секретаря.

– Потрясающе, Одзава-сан! Хорошо, что вам удалось очистить свою репутацию – благодаря этому у нас теперь прекрасные соседи! – Ответил ему голос соседа.

– А можно Такаока-тян завтра пойдет с нами на пляж? – Вклинилась в разговор Чико.

– Я с радостью присмотрю за вашей внучкой, Вада-сан, – Это уже батя.

– У нас нет причин не доверять таким прекрасным людям! Не так ли, Аяко? – Снова сосед.

– Все так, Мичи! – Поддакнула соседка.

– Ура! Такаока-тян, пошли в дом, я тебе кое-что покажу!

Мне стало интересно, куда дальше зайдет разговор, я показал идущей рядом Хэруки «Тсс!», и мы присели в тени забора.

– Вот в наши-то времена семьи были гораздо крепче, не так ли, Аоки-сенсей? – Обратился к ровеснику сосед.

– Да, времена нынче совсем не те. Я уже совсем не понимаю молодежь, – Поддакнул Ринтаро-сенсей.

Мы тихонько хохотнули.

– И не говорите, Ринтаро-сенсей! – Поддакнул батя, – Взять хотя бы моего сына!

– А что с ним? – Вступил в беседу секретарь, – Ведет себя как обычный ребенок. Совсем не похож на гения.

– Совсем не похож! – Тихонько поддакнула Хэруки.

Ну простите, что не сижу все свободное время за математикой!

– Он удивительно быстро делает домашнюю работу. Его классный руководитель – Араки-сенсей – звонил мне с просьбой повлиять на планы сына, уговорив его вступить в клуб математики, но я даже не знаю, как это сделать, – Уныло вещал батя, – Он делает вид, что слушается, но все равно делает все по-своему! А что, если он будущий нобелевский лауреат?

– Не существует Нобелевской премии по математике, – Обломал батю и меня секретарь. Нафиг мне тогда эта ваша «Ферма»? Напишу пару копий и анонимно отправлю в японские университеты. Так сказать, дань родине.

– Да неважно! Мой сын тратит потенциал попусту! – Ударил кулаком батя по столу, потом его голос внезапно потеплел: – Но он выглядит таким счастливым! Разве можно винить родителя в чем-то, если его сын радуется каждому прожитому дню? И это несмотря на все, что ему пришлось пережить по моей вине! – Отец совсем расклеился и всхлипнул. Я шмыгнул носом. Батя такой хороший!

– Ну чего ты, Дэйчи-сан! – Раздался голос деда одновременно со звуками сочувственного похлопывания по плечу, – У тебя замечательные дети!

– А его друзья? – Снова подал голос секретарь, – Разумеется, я не имею ввиду вашу замечательную внучку, Аоки-сенсей! – Вставил он на всякий случай, – Почему он дружит с этим крашенным?

– А, ты имеешь ввиду Саито-куна? – Позвенел бутылкой батя, – Он не крашенный, он таким родился. Его отец показывал мне медицинское заключение.

Даже так! Надеюсь, он показывал бумажки по собственной инициативе. Блин, они ведь натурально ведут себя как бабки у подъезда – сидят и перемывают нам косточки.